В посте Сундучок с замочком я показал современное здание одного из коммерческих банков Нижнего Новгорода выполненное в стиле модерн. Настало время показать историческое здание Госбанка...
Исторический архитектурный комплекс Нижегородского отделения Государственного (центрального) банка России, построенный в 1913 г. в память 300-летия дома Романовых — выдающийся памятник архитектуры неорусского стиля. Оно одновременно напоминает древнерусский терем и средневековый замок. Это одно из самых грандиозных сооружений в Нижнем Новгороде. Спроектировано здание расположенное на Большой Покровской улице архитектором В. А. Покровским.
В Москве тем же архитектором В. А. Покровским было построено еще одно здание связанное с финансами и похожее по стилю — Российская Ссудная Казна. Так же в неорусском стиле по проекту Покровского был построен Вокзал станции Императорский павильон в Царском Селе.
Прогулка по Заповедным кварталам Нижнего Новгорода
Одной из целей нашей поездки в Нижний Новгород было осмотреть историческую деревянную архитектуру города. Благо до наших дней в разной степени сохранности дожило множество деревянных построек. А часть тех построек, что не дожили, были заменены современными имитациями... Мы поселились в квартире с видом на улицу Короленко и дом П. Н. Щелухиной. С него и начнем наш фотообзоор...
Я уже рассказал про несколько интересных построек и экспонатов в первой части и в отдельном посте показал Церковь Спаса Нерукотворного. Продолжаю рассказ об этом интересном месте.
Историческая справка: Сергей Тимофеевич Аксаков — русский писатель, чиновник и общественный деятель в конце 1843 г., после долгих поисков подходящей подмосковной усадьбы, приобрел усадьбу Абрамцево. При Аксаковых усадьба сохранила свой прежний вид: господский дом западным фасадом выходил на прямоугольный двор, который окружали хозяйственные строения – людская, кухня, сарай с амбаром, баня. К юго-востоку от дома располагался жилой флигель – единственная постройка, сделанная новыми хозяевами.
В 1870 г. С. И. Мамонтов приобрел у дочери С. Т. Аксакова усадьбу Абрамцево. В обветшавшей усадьбе все строения требовали ремонта, и Мамонтовы взялись за ее обустройство.
В 1870–1880-х гг. был отремонтирован усадебный дом, заново построены кухня и людская. В северной части двора были возведены ветряная водокачка и сарай с амбаром, на месте фруктового сада – теплица и две оранжереи, где выращивались клубника и персики, а к юго-западу от двора – конюшня и каретный сарай. Скотный двор с молочной в «голландском стиле», сенной сарай и дача под названием «Яшкин дом» не уместились на территории старой усадьбы, и были вынесены за ее пределы. До наших дней большинство из этих построек не сохранилось.
Предприниматель по профессии, С. И. Мамонтов был художником по призванию и вместе со своими друзьями художниками он создал художественный кружок в который входили И. Е. Репин, В. М. и А. М. Васнецовы, В. А. Серов, И. С. Остроухов, Е. Д. Поленова, К. А. Коровин, М. В. Нестеров, М. А. Врубель, А. А. Киселев и другие художники. С конца 1870-х гг. участники кружка подолгу жили и работали в Абрамцеве. В 1890 г. в «Культурном поселке» была построена керамическая мастерская, художественным руководителем которой стал М. А. Врубель. Он выполнил изразцовые печи для московского и абрамцевского домов Мамонтовых, многочисленные произведения декоративной скульптуры и посуды. Существенный вклад в деятельность мастерской внес мастер-технолог П. К. Ваулин, заведовавший керамическим производством более десяти лет.
День выдался жарким. Мы приехали на Железнодорожный остановочный пункт «Курорт». Цель поездки: искупаться в Финском заливе и прогуляться по Сестрорецку и сфотографировать исторические дачи. Если первое у нас получилось на 100%, то второй пункт частично. Часть исторических дач сгорели, часть потеряли свой облик после более поздних перестроек или ремонта, часть снесено безвозвратно или на их месте построены новодельные копии, часть невозможно сфотографировать из-за заборов и крон деревьев, а часть домов в таком состоянии, что фоткать не хочется... Тем не менее, некоторое количество фотографий с нашей прогулки предлагаю вашему вниманию...
На рубеже XIX-ХХ веков из Петербурга в Царское село была проложена специальная Императорская ветка царскосельской железной дороги. Начиналась она у Императорского павильона Витебского железнодорожного вокзала, шла параллельно основной железной дороге и только после Средней Рогатки отклонялась вправо в направлении села Кузьмино. Движение по этой ветке открылось в 1902 году. По ней в Царское Село отправлялись члены Императорской фамилии и представители иностранных держав.
В 1912 году по проекту архитектора В. А. Покровского был сооружен новый "Императорский павильон" (Царский вокзал). Он был выстроен в том же “неорусском” стиле, что и постройки Федоровского городка, Ратная палата и казармы Собственного Его Величества Конвоя. Вход в павильон был оформлен в виде парадного крыльца с шатром на четырех бочковидных столбах. Пологие пандусы позволяли въезжать под своды крыльца каретам и автомобилям. Два ряда стилизованных килевидных кокошников, расположенных "вперебежку", образовывали переход от кубического объема крыльца к высокому двенадцатигранному шатру, увенчанному золочеными куполом и гербом. Рельефные изображения двуглавых орлов на фасадных стенах и над арками, орнаментальная резьба порталов, фигурные колонны на наружных углах, крыльца и другие декоративные элементы убранства фасадов были выполнены из белого камня. Своеобразная группировка и обрамление окон были связаны с расположением и назначением внутренних помещений. Сделанные по специальным рисункам входные двери, украшенные орнаментом, выполненным шляпками гвоздей, и наружные восьмигранные фонари с шатровыми кровлями дополняли внешнюю отделку здания.
После Великой Октябрьской революции Императорский путь был разобран, в “паровозо-вагоных сараях” (депо) был создан “Пункт ремонта паровозов”. Станция Императорский павильон была переименована в ст. Павильон Урицкого и использовалась как общежитие работников Путевого ремонта механического завода, созданного на базе императорского железнодорожно-ремонтного депо («Ремпутьмаш»). С шатра над крылом были сняты царские эмблемы, парадные залы были разделены перекрытиями, крыльцо приспособлено под кухню, утрачена мебель, светильники, предметы декоративно-прикладного искусства. Во время Великой Отечественной войны Павильон Урицкого оказался на линии обороны немцев и сильно пострадал. В 1970-е годы здание было расселено и с тех пор не используется. За прошедшие с войны годы попыток восстановить этот архитектурный памятник не предпринималось. Единственно, починили, как смогли, шатер над главным входом. Если заранее не знаешь, что это был вокзал - никогда не догадаешься, железнодорожных путей и платформы давно нет.
В посте Очередной дождливый день я, кроме прочего, показал, какие изменения коснулись площади перед Павелецким вокзалом. Но если копнуть глубже... В смысле, глубже уже до меня копнули. Давайте посмотрим, что там накопали...
Подборка фотографий храма сделанные мной летом 2019 года и весной 2022-го.
Храм был заложен 19 августа 1906 года на праздник Преображения Господня и освящён 10 декабря 1907 года на праздник Богородицы в честь иконы Знамения, бывшего в Великом Новгороде. Строительство храма велось по плану и под наблюдением художника и архитектора Дмитрия Крыжановского.
В 1930-е годы община активно участвовала в жизни города: содержала училище, дом престарелых, а впоследствии лазарет. В 1933 году храм был закрыт. Иконы и другая церковная утварь была передана на хранение в Русский музей. В годы Великой Отечественной войны на территории церкви располагалось воинское подразделение. Позднее само здание церкви перешло в ведение завода «Автоарматура», который находился там до начала 1990-х годов. В этот период основная часть храма была поделена на три этажа, разбиты сводчатые потолки и кровля северного фасада, добавлены лифтовая шахта и лестница, прорублены окна в восточной стене. В начале 1990-х по распоряжению властей здание было передано группе «Дизайн-стиль», занимавшейся проектированием, тюнингом и созданием автомобилей. С северного фасада храма созданы три въезда в ремонтные мастерские (боксы) и гараж со смотровой ямой на месте часовни.
С 2005 года здание церкви перешло к законному преемнику — Невской старообрядческой поморской общине; началось подготовка к реставрации памятника архитектуры. За работу над проектом взялся старовер, председатель совета по охране архитектурного наследия петербургского отделения Союза архитекторов России Дмитрий Бутырин. Средства на воссоздание церкви собраны староверами. 10 декабря 2007 года состоялось открытие восстановленного храма Знамения Пресвятой Богородицы.
Продолжаем прогулку по Ольгино и любуемся деревянными старинными домиками. Погода несколько раз в течения дня менялась от солнечной до снегопада и обратно, было ветрено. Некоторые дома, которые мы наметили осмотреть, не сохранились. Какие-то перестроили, другие сгорели. Но много исторических домов в разной степени сохранности можно увидеть и сегодня. Присоединяйтесь!
При работе над постом использовал архивные фотографии и информацию с сайтов: prlib.ru, sobory.ru, temples.ru, pastvu.com. Современные фотографии, как всегда, мои.
В первой части я рассказал, как поднялся на самую красивую колокольню Москвы Храм-колокольню Воскресения Христова. Теперь фотоотчет о других сооружениях Рогожской Слободы.
Зимний одноглавый храм во имя Рожества Христова, построен в 1804 году по проекту архитектора И. Д. Жукова в псевдоготическом стиле. Внутри собора было создано два самостоятельных придела во имя святых архангела Михаила и святителя Николы чудотворца. Храм был украшен росписями в древнем стиле. Здесь также находилась ценная коллекция древних икон. Во время нашествия наполеона в 1812 году храм ограбили французы, о чем и сегодня свидетельствуют иконы со следами сабельных ударов. 7 июля 1856 г. правительство запечатало алтари Покровского и Рождественского соборов. Они были распечатаны лишь через 50 лет. До революции Храм Рождества Христова являлся традиционным местом проведения Освященных Соборов Православной Старообрядческой Церкви. В 1929 году храм был отобран советской властью. Вскоре после этого были разрушены купол здания и ротонда.
Аввакум Петров (1620-1682) - сын священника из села Григорово под Нижним Новгородом. В 1638 году поселился в селе Лопащцы, где был рукоположен в диаконы, а в 1644 году - в священники. В 1652 году выступил против реформы Церкви, проводимой патриархом Никоном, за что был арестован и через год выслан в Тобольск. В 1666 году решением Церковного собора лишен сана и предан проклятию, а в 1667 году с тремя единомышленниками сослан в Пустозерск и посажен в "земляную тюрьму". 14 апреля 1682 года Аввакум и трое его последователей решением Церковного собора были заживо сожжены в срубе в Пустозерске.
В качестве подзаголовка поста я взял цитату из послания протопопа Аввакума к своим соратникам: Не ослабевайте душами своими...
В 1771 году в Москве разразилась эпидемия чумы. В связи со сложной ситуацией в городе, подвергавшимся до этого гонениям и притеснениям староверам, в трех верстах от Рогожской заставы, выделили под захоронения участок земли, на котором и было организовано Рогожское кладбище. Кроме того, князем Орловым, было дано устное разрешение на строительство при кладбище деревянной часовни, которую сложили в том же 1771 году и освятили во имя Николая Чудотворца. В 1776 году часовню разобрали и на ее месте построили каменный храм в стиле классицизма.
26 июля (7 августа) 1859 родился Федор Осипович Шехтель (Франц-Альберт Шехтель). Поэтому сегодня решил сделать пост-дайджест, в котором покажу фотографии зданий авторства Гения Модерна. И не только здания и не только в стиле модерн. Разные проекты в которых принимал участие Федор Осипович в хронологическом порядке. Но увы не все, а только те, которые имел удовольствие сфотографировать. А часть из них удалось отснять подробно, в том числе и интерьеры. В конце поста ссылки на такие фотоотчеты.
Ссылки на подробные фотоотчеты зданий авторства Федора Осиповича:
Обычно, я не уделяю внимания новодельным объектам религиозного культа, но в данном случае сделал исключение. Эта церковь хоть и освещена в 1997 году, но является копией церкви построенной в начале прошлого века по проекту великого Шехтеля. Предлагаю сравнить эти две церкви и ознакомится с исторической справкой, которую я позаимствовал на официальном сайте храма Святителя Николая у Соломенной Сторожки.
Небольшое старинное село Астрадамово, прилегавшее к Петровско-Разумовскому селению прекратило свое существование в начале XIX века. Земельные угодья бывшего села перешли во владение Петровской сельскохозяйственной академии, проводившей на них искусственные посадки. В книгах начала века пишется, что некогда здесь у дороги стояла крытая соломой будка, названная поэтому в народе «соломенной сторожкой». Когда в этих местах построили церковь Святителя Николая, память народная прибавила к названию указание - «у Соломенной Сторожки».
Инициаторами строительства нового храма стали воины расположенной неподалеку 675 Тульской пешей дружины и прежде всего ее командир полковник А. А. Мозалевский, а также жертвователь, будущий староста церкви В. И. Заглухипский. Деньги на строительство нового храма собирали также дачники села Петровско-Разумовского.
Проектировать храм был приглашен Ф. О. Шехтель, академик архитектуры, автор многочисленных построек, в том числе культовых (часовня при Лютеранской церкви и церковь Василия Кесарийского, отделка церкви Пимена Нового, церковь в Иванове-Вознесенске и некоторые другие), удостоенный множества наград, последняя из которых - орден Св. Владимира IV степени за труды военного времени.
Перешедший в 1915 году в православную веру Федор Осипович вдохновился созданием проекта деревянной церкви в неорусском стиле. В результате в 1916 году всего за один месяц по его чертежам возводят деревянный шатровый храм. Ф. Шехтель писал, что «церковь скомпонована в характере северных церквей Олонецкой губернии, за исключением звонницы, т.к. на Севере колокольни ставились отдельно от церкви». Шехтель в своем проекте почти буквально следует деревянному зодчеству прошлого. Вместе с тем технология строительства существенно отличается от традиционной: храм построен каркасной системой, то есть по брусьям обшит с двух сторон тесом, а не собран из бревенчатых венцов. Это не могло не повлиять на долговременность постройки и ее вертикальные характеристики, выглядящие в центральной части более приземисто, чем ранние прототипы.
Церковь была освящена 20 июля 1916 года в присутствии великой княгини Елисаветы Феодоровны, московского губернатора, градоначальника, командующего войсками Московского военного округа, командиров ополченческих бригад, офицеров Тульской дружины, окрестного населения.
В советское время, после закрытия в округе других храмов, количество прихожан у Храма Святителя Николая возросло с 300 до 2000 человек. Построенный каркасным способом храм с трудом вмещал прихожан и вызывал беспокойство Шехтеля за его техническое состояние. Обращаясь в середине 20-х годов в Строительную комиссию с докладной запиской, он, чтобы спасти церковь, советовал при своем участии установить постоянный технический контроль, обить внутри стены асбестовыми листами или толстым шведским картоном, устроить электрическое отопление, поддерживать в сухом состоянии подполье и прочее. Он писал: «Кроме технических мер для поддержания жизнеспособности этой летней, легкой постройки, я очень настаиваю на том, чтобы украсить храм внутри росписью. Сделать его радостным и благолепным, чтобы его полюбили прихожане и, может быть, удовольствовались без новой церкви. Весь бело-светлый внутри, с райскими цветулями, он должен очаровать их и заставить не жалеть сравнительно небольшие затраты на окончательное усовершенствование его. ... Роспись внутри храма церкви сделает мой сын Лев Федорович и дочь Вера Федоровна - художники, по моим эскизам, в характере Ферапонтова монастыря и по другим источникам XIXIV веков. Я не сомневаюсь, что коллегия Наркомпроса по моему представлению объявит ее заповедною, ввиду ценных древних образов и вообще несомненного интереса, как - то праздники XV ст. Местный образ Спаса письма царского живописца Симона Ушакова или его ученика Несвицкого. Хоругви шиты по моим эскизам графиней М. Д. Бобринской. Свечи, хорос, большое паникадило выкованы по моим рисункам мастерами дружины, также кожаные панно по низу иконостаса цветулями. Все вновь жертвованные иконы, не представляющие из себя древней ценности, следует принимать с благодарностью и сдавать в ремонт...» В конце докладной записки он сообщает, что «измыслил» способ, как сделать из летней церкви зимнюю путем обивки изнутри двухвершковыми толстыми досками.
Планам Шехтеля не суждено было сбыться. Сам архитектор скончался в 1926 году, в возрасте 67 лет. А в 1935 году храм был закрыт, его звонница и шатер были сломаны. По рассказам старожилов, некоторое время в церкви еще продолжались службы. Но вскоре в здании разместили общежитие.
В 60-х гг. XX века церковь снесли окончательно, на ее месте выстроили многоэтажный дом № 4 по улице Дубки.
Три десятилетия спустя у префекта Северного административного округа Москвы Михаила Демина и иерея Георгия Полозова возникла идея восстановления храма. Работы по восстановлению церкви начались с конца 1996 года. Проект храма разрабатывался архитектором А. Бормотовым с использованием сохранившихся чертежей Ф. Шехтеля, любительских фотографий и зарисовок. Надзор за реализацией проекта осуществлял опытный архитектор-реставратор В. И. Якубени. Новый храм приспособлен для зимнего времени, отопляем, поставлен на мощное каменное основание, стены выполнены из бруса, а кровля перекрыта медью. Все это делает здание более прочным по сравнению с прежним.
Новый храм был построен недалеко от места, на котором стоял прежний, менее чем за полгода и освящен 20 апреля 1997 года.
А.В. Слёзкин Собор Воронцовского монастыря – малоизвестный памятник неорусского стиля
Часть 2
Опубликовано: Архитектурное наследство. Вып. 73. СПб. Изд. дом "Коло", 2020. С. 155-165.
Выкладываю еще одну свою статью в авторской редакции и с большим количеством картинок. Примечания выделены синим в круглых скобках, источники указаны в квадратных скобках. Авторская съемка 29.07.2020
Благовещенский собор представляет собой пятиглавый четырехстолпный трехапсидный храм с хорами и звонницей. Световой является только центральная глава. Здание поставлено на облицованный камнем цоколь с полуподвалом, в котором предполагалось устроить еще один (четвертый) престол и усыпальницу. Типологически храм традиционен и в общих чертах повторяет композиции кубических пятиглавых четырехстолпных соборов. Этот тип берет свое начало от шестистолпных соборов Московского Кремля – Успенского и Архангельского, трансформируется до четырехстолпного уже в XVI в. (например, в соборе Пафнутьева Боровского монастыря). В XVII – начале XVIIIстолетий возникает большое количество вариантов этого типа храма, в том числе с небольшими главами, когда световой является только центральная, а иногда и с полностью декоративным пятиглавием. Такая иконография в столичной архитектуре не использовалась с петровского времени до елизаветинского – пока Елизавета Петровна не повелела сделать пять глав на петербургском Спасо-Преображенском соборе "как на Успенской соборной церкви" Московского Кремля. Однако настоящее возрождение древнего типа пятиглавого собора происходит уже в постклассицистическую эпоху, когда кубический объем, монументальное пятиглавие и национальные мотивы приводятся к общему знаменателю в виде образа "богатырского", весомого и традиционного собора(6). Крупнейшими образцами таких храмов стали Спасо-Преображенский собор Николо-Угрешского монастыря (1880-1894, А. С. Каминский), собор Александра Невского в Варшаве (1894-1912, Л. Н. Бенуа), Успенский собор общины "Отрада и Утешение" в Добрынихе (1900-1904, С. У. Соловьев), Спасо-Преображенский собор Серафимо-Дивеевского монастыря (1905-1917, А. Е. Антонов). По сравнению с перечисленными храмами собор в Воронцове кажется, несмотря на внушительные размеры, как бы игрушечным, несколько бутафорским. Его широко расставленные пять глав заставляют вспомнить некоторые поволжские храмы, возникшие в эпоху "узорочья" как маргинальное явление, например, Введенский собор в Чебоксарах (1660-е гг.). Фактически, кремлевское величие оказалось низведено изменением пропорционального строя до изящной декоративности, вполне соответствующей экзальтированному духу иоаннитов. В более схематизированном и скучном варианте подобную трансформацию типа "кремлевского собора" можно наблюдать в Успенском соборе Пюхтицкого монастыря в Эстонии (1907-1910, А. А. Полещук), у которого боковые главы необычно малы. Автор собора в Воронцове, однако, не сумел примирить измельченные формы завершения и звонницы с нерасчлененным кубом четверика, оставшегося свидетельством незыблемости традиции. Для органичной, "нестеровской" утонченности требовалось раздробить, усложнить основной объем, усилить декоративную прихотливость. Из-за малого диаметра светового барабана переход к нему в интерьере осуществляется с помощью промежуточной купольной формы, снаружи декорированной поясом мелких полукруглых кокошников.
В цоколе южного фасада - проход в полуподвал
Весь этот полуподвал залит грунтовыми водами
Композиционно Благовещенский собор ближе всего оказывается к собору в Добрынихе, в котором уже намечено некоторое уменьшение размеров пятиглавия, а с запада примыкает притвор, правда, без звонницы. Более ранними аналогами могут выступать и некоторые храмы К. А. Тона (Екатерининская церковь в Петербурге, храмы в Царском Селе и Петергофе), где главы расставлены широко, а закомары имеют килевидную форму. "Женственная" декоративность собора в сочетании с наличием звонницы напоминает и другие работы С. У. Соловьева – домовые церкви при Медведниковских благотворительных заведениях (1903-1904), Сергиевском (1899-1901) и Третьяковском (1904-1906) приютах в Москве. Стандартная система декора храма "кремлевского типа" (щелевидные окна без наличников, гладкие поля прясел, аркатурный пояс) в Благовещенском соборе была отвергнута, аркатура оказалась представлена только в верхних частях апсид и на барабанах. На боковых фасадах возникли композиции из двух ярусов окон, вписанных в общие гигантские наличники, поднимающиеся от самого цоколя. На уровне промежутков между окнами первого и второго света эти наличники украшены схематизированным подобием бусин из арсенала мотивов узорочья. Окна центральных прясел боковых фасадов выделяются шириной, причем, арки нижних имеют трехосную форму, характерную для модерна. Эти крупные окна особенно контрастируют с мелкими главами. Несколько похожий эффект дает архитектура Казанского собора Святоезерского Сенегского монастыря в нынешней Ивановской обл. (1904-1907), автор проекта которого не известен. У этого собора все пять глав декоративные, а апсиды слиты в единую прямоугольную с закругленными углами. Поводом для сравнения двух собором могут служить еще и порталы с кирпичными "бусами". Верхние части наличников решены как двойные килевидные арки-очелья и выглядят весьма эффектно. Похожие окна и "двойные" наличники присутствуют в часовне Никольской больницы в Орехово-Зуеве (1903-1904, А. А. Галецкий). Двоящиеся контуры, создаваемые арками разной кривизны, в неорусском стиле впервые возникли у В.А. Покровского в воротах церкви в Пархомовке под Киевом (1903-1907) и, вероятно, послужили отправной точкой для фасадных композиций храмов И. Е. Бондаренко с аппликативными храмоподобными формами. Некоторая пропорциональная несогласованность, измельчение завершения, сочетание простейшей плановой структуры с прихотливым декором также роднят Благовещенский собор с произведениями Бондаренко. Следует, однако, заметить, что о каком-либо влиянии здесь речи быть не может, поскольку все храмы последнего, за исключением поморской Воскресенской церкви в Токмаковом переулке в Москве (1907-1908), строились в те же годы, что и собор в Воронцове. Необычно сочетание пятиглавого кубического четверика со звонницей над входом. По времени это первый случай реализации подобного решения. Размещение звонниц по оси храма, над притвором, встречается впервые в неорусском стиле в проекте церкви Иоанна Крестителя в Кашине (1904, В. А. Покровский, О. Р. Мунц) [9], затем, как эхо данного проекта, - в церкви Алексия Человека Божия в Санкт-Петербурге (1906-1911, Г.Д. Гримм). В церкви Покрова Богородицы Остоженской старообрядческой общины в Москве (1907-1911, В.Д.Адамович и В.М.Маят) звонница впервые помещена над притвором кубического храма. И, наконец, в 1909 г. В. А. Покровский проектирует храм для столь же репутационно неоднозначного, как и Воронцовский монастырь, учреждения – Неплюевского трудового братства в хуторе Воздвиженском под Глуховом в Черниговской губернии. Этот храм должен был быть пятиглавым, с огромным центральным барабаном, с галереями(7). Звонница у Покровского, как и в проекте для Кашина, имела пять пролетов. Таким образом, Покровский первым проектирует храм соборного типа с пятью главами и звонницей. Однако проект его опубликован только в 1911 г. [7], а сам храм так и не был достроен. Позднее Покровский еще раз применил подобную схему в церкви на Новом кладбище в Нижнем Новгороде (1914-1916). Но, если у Покровского и сам храм имеет образ монументальный, героический, и звонница выглядит сурово, то в Воронцовском соборе звонница, наоборот, смягчает жесткую геометрию четверика, поддерживая тему изящного пятиглавия. Благодаря ей западный фасад собора получился более органичным, чем боковые. Как говорилось выше, портал Благовещенского собора оформлен валиком с "бусами" - мотив, отсылающий к московскому узорочью XVIIв. Подобные порталы сами по себе не редкость в русском и неорусском стилях. Можно найти и более впечатляющие аналоги, такие, как порталы Смоленской церкви при Коронационном убежище в Москве (1907-1910, А.Ф. Мейснер), в целом воспроизводящей образ московского приходского храма "кораблем" конца XVII в. Очевидно, что автор воронцовского собора, отдавая дань моде на неорусский стиль с укрупнением и стилизацией исторических форм, в декоративном отношении отталкивается в первую очередь от зодчества времени царя Алексея Михайловича, оставаясь в этом близким к русскому стилю конца XIXстолетия. Это, как кажется, вполне подтверждает версию об авторстве Николая Никитича Никонова, в 1893-1906 гг. занимавшего должность архитектора Санкт-Петербургской епархии и спроектировавшего огромное количество храмов, в первую очередь в русском стиле, с преобладанием московских мотивов. Главный, как можно полагать, аргумент этой версии – работа Никонова по заказам Иоанна Кронштадтского и Таисии Леушинской. Им спроектированы Леушинское подворье (1891-1894) и Иоанновский монастырь в Петербурге (1900-1903), для Леушинского монастыря он также проектировал (вероятно, Троицкий собор, 1903-1906), а в самом Воронцовском монастыре, как уже упоминалось, по его проекту в 1898 г. был выстроен первый деревянный Казанский храм. В русском стиле выполнено подавляющее большинство проектов Никонова, в том числе единственное его крупное произведение, созданное после отставки с должности епархиального архитектора – Казанская церковь в Териоках (Зеленогорске) на Карельском перешейке (1909-1915). Единственная уступка новой архитектурной моде – одноцветная расколеровка фасадов, благородный белый цвет, типичный для неорусского стиля. Максимальное "новаторство" Никонова – проект перестройки собора Староладожского Никольского монастыря (1909) [1], не реализованный. В нем присутствуют "новгородские лопасти", вторящие, впрочем, соседним постройкам А.М. Горностаева, созданным на полвека раньше. Примерно такой же характер имела архитектура Троицкого собора в Леушине. Всё это заставило усомниться в атрибуции, основанной на неизвестном первоисточнике, и пристальнее присмотреться к личности заказчика. Проживавший в Петербурге В.Ф. Пустошкин в эти же годы помогал перестраивать храм на своей родине – Ярославщине(8). Это церковь Леонтия Ростовского (1789-1794) в селе Фатьянове недалеко от Ростова Великого, превратившаяся к 1912 г. в грандиозный пятипрестольный неоклассический собор по проекту Б. П. Новикова [20]. На освящении, которое совершил архиепископ Ярославский Тихон (будущий патриарх), прихожане преподнесли своему жертвователю образ Спасителя и благодарственный адрес, в котором говорилось: "Вас обливали грязью, чернили Ваше доброе христианское имя, называли врагом Церкви Православной, но Ваше дело лучше всяких слов говорит нам, насколько Вы истинный христианин…". Пустошкин ответил: "…благодарность принадлежит не мне, а Господу Богу и праведнику Божию, отцу Иоанну Кронштадтскому". Автор статьи в журнале "Свет истины" далее сообщает, что "…искренний почитатель о. Иоанна Кронштадтского, В. Ф. Пустошкин, следуя его заветам, с явной Божьей помощью еще ранее построил и оборудовал такой же величественный храм и также в изумительно короткое время, на месте, заповеданном праведником, в Воронцовской женской обители Псковской епархии" [20, c. 15-16]. Эти слова проиллюстрированы проектными чертежами собора в Воронцове (западный и южный фасады). Об авторе, однако, в тексте ничего не говорится. О Б.П. Новикове сведений обнаружить не удалось. Судя по нескладному, хотя и представительному виду церкви в Фатьянове, это был невеликий мастер, возможно, из среды иоаннитов. Видимо, для статьи был переснят оригинал проекта, возвращенного, как отмечалось выше, Пустошкину. Проект отличается от существующего здания некоторыми деталями. Звонница должна была иметь не три, а пять пролетов, портал планировался с большим выносом вперед и с килевидным, а не полуциркульным, как в натуре, внешним абрисом. На лопатках должны были разместиться контррельефные кресты, а верхние части закомар предполагалось заполнить орнаментальными вставками (роспись или мозаика). Причина отказа от некоторых деталей теперь уже очевидна. Чертеж южного фасада грубо отретуширован: подрисованы кресты, которые в оригинале должны были быть развернуты, как полагается, в плоскости "север-юг" и поэтому их перекладины не могли быть видны. Однако, даже сделав поправку на ретушь, мысленно ее убрав, можно заметить, что чертеж южного фасада вообще не оригинальный – это грубая копия. Ответ на атрибуционный вопрос в буквальном смысле просматривается на чертеже западного фасада, выглядящем совершенно иначе. В правом нижнем углу не без труда можно различить подпись: "26 мая 1910 г. Архитектор А. Владовский". Эта информация подтвердилась с выходом в свет единственной и основательной монографии А.Ю. Пономарева, посвященной архитектору А.И. Владовскому, в которой опубликовано большое количество графики не самого известного сегодня мастера [10]. В том числе там есть и фотокопия с проекта, хранящегося в РГИА [3], подписанная автором книги как "проект церкви в русском стиле". Проект представлен только южным фасадом, и это тот самый проект, который был у Пустошкина и публиковался в журнале "Свет истины". На чертеже есть аналогичная подпись: "26 мая 1910 г." и автограф архитектора. Таким образом, проект оказался опубликованным, но не идентифицированным с существующей постройкой. Причем, воспроизведение авторской графики западного фасада можно видеть в журнале "Свет истины", так сказать, "из рук Пустошкина", а южного – в РГИА и монографии Пономарева.
Проект cобора Воронцовского монастыря. Западный фасад. Журнал "Свет истины"
Проект cобора Воронцовского монастыря. Южный фасад. Журнал "Свет истины"
А.И. Владовский. Проект cобора Воронцовского монастыря. Южный фасад. РГИА
Итак, автор проекта Благовещенского собора – петербургский архитектор Александр Игнатьевич Владовский (1876-1950). Выпускник Академии художеств, ученик Л.Н. Бенуа, за свою долгую жизнь он проявил себя как мастер, легко работающий в разных стилях – от эклектичной неоготики и модерна до неоклассицизма и ар-деко. С 1908 г. Владовский занимал должность архитектора Кренгольмской мануфактуры близ Нарвы, и после 1917 г. оказался проживающим на территории независимой Эстонии. Умер в Таллине уже при советской власти, не прекращая работать до конца дней. Проявил себя также как декоратор интерьеров, график, публицист. Наиболее яркие его работы дореволюционного периода – доходный дом Товарищества по обустройству жилищ Санкт-Петербургского коммерческого училища (Малый просп. Петроградской стороны, 32, 1907-1909), ставший знаковым произведением петербургского модерна, и деревянные постройки усадьбы Ф. М. фон Крузе Песчанка на р. Оредеж при ст. Сиверской (1902), также в стиле модерн, с мотивами норвежского "драконьего стиля"(9). В русской стилистике Владовский тоже проектировал, но она была для него одним из многих вариантов, никогда не становясь приоритетной, так же как и сфера церковной архитектуры. В графическом наследии архитектора присутствуют эскизы еще нескольких храмовых сооружений, выполненные до 1917 г. Значительных проектов среди них нет. Гораздо интереснее архитектурные фантазии и эскизы деревянных и каменных особняков в неорусском стиле, во многом близкие графике В.В. Суслова, но с более заметным присутствием эстетики модерна. В эстонский период своего творчества А.И. Владовский спроектировал несколько храмов и часовен, в том числе сохранившуюся Корсунскую часовню в Изборске (1929-1932), входившем в межвоенный период в состав Эстонии. По мнению А.Ю. Пономарева, в опубликованном им проекте "прослеживается влияние, которое оказали на творчество архитектора Владовского постройки Л.Н. Бенуа и М.Т. Преображенского в русском стиле (в первую очередь – соборы в Варшаве и Таллине)". Он называет храм "стилизацией в духе эклектики" [10, c. 103-105], что, на мой взгляд, не вполне справедливо. Отчасти такому выводу способствовало, как представляется, наличие изображения только южного фасада, не самого показательного и выигрышного. На чертеже просматривается предполагавшееся Владовским заполнение широких оконных проемов – трехчастные рамы должны были их зрительно дробить. В осуществленном варианте расстекловка выглядит проще, тем не менее, все равно являясь значительным декоративным акцентом. Храмы в Таллине и Варшаве отличаются от собора в Воронцовек не только декоративно и пропорционально, но и типологически: четверики у них охвачены галереями, в Таллине звонницы расположены в западных главах, а в Варшаве имелась отдельная столпообразная колокольня. Остается загадкой, почему проект был заказан архитектору, никак себя не зарекомендовавшему себя в качестве храмостроителя, да еще и проживающему в основном при Кренгольмской мануфактуре. Гораздо логичнее было бы и в самом деле обратиться к опытному, проверенному Н.Н. Никонову. Возможно, выбор архитектора был продиктован финансовыми соображениями. Так или иначе, теперь мы имеем подписной чертеж, ставящий точку в вопросе авторства Благовещенского собора, а обнаруженные необычные факты истории строительства уточняют датировку и проясняют характер заказа и образа сооружения. Возможно, в будущем еще удастся обнаружить те нити, которые связали заказчиков и архитектора.
Зимина Н. П. К вопросу об иоаннитском движении в Русской православной церкви и возникновении в конце 1920-х гг. катакомбного течения "архиепископа" Агафангела (Садовскова) // Вестник ПСТГУ II: История. История Русской Православной Церкви. 2010. Вып. 4 (37). С. 28-54.
Зодчий. 1904. Табл. 55-58.
Пономарев А. Ю. Архитектор-художник Александр Владовский. Материалы к творческой биографии. М., 2018.
Псковская жизнь.
Псковские епархиальные ведомости.
Псковский голос.
Свод памятников архитектуры и монументального искусства России: Тверская обл. М., 2002. Ч. 1.
Слёзкин А. В. Образы Московского Кремля в архитектуре храмов неорусского стиля // Архитектурное наследство. Вып. 47. М., 2007. С. 287-299.
Слезкин А. В. Творчество А. В. Щусева и церковная архитектура неорусского стиля // Архитектурное наследство. Вып. 62. М – СПб. 2015. С. 229-255.
Стрельникова Е. Р. Письма настоятельницы Леушинского монастыря игумении Таисии Новгородскому архиепископу Арсению // Ферапонтовский сборник. М., 2006. Вып. 7. С. 203-240.
Торопец. Прошлое и настоящее. Сб. очерков / сост. Л.Г.Нефедова. Нелидово, 1996. С. 35-37.
Холмская коммуна, 1918, № 8, 26 октября.
Ярославский И. А. Торжественное освящение нового храма // Свет истины. 1912. № 27, с. 5-18.
А.В. Слёзкин Собор Воронцовского монастыря – малоизвестный памятник неорусского стиля
Часть 1
Опубликовано: Архитектурное наследство. Вып. 73. СПб. Изд. дом "Коло", 2020. С. 155-165.
Выкладываю еще одну свою статью в авторской редакции и с большим количеством картинок. Примечания выделены синим в круглых скобках, источники указаны в квадратных скобках. Авторская съемка 29.07.2020
В дальнем углу огромного Торопецкого района Тверской области, среди глухих лесов на берегу реки Куньи находится Благовещенский Воронцовский женский монастырь. От Торопца – 74 км, такое же расстояние от Холма: до революции эта территория входила в состав Холмского уезда Псковской губернии(1). Фактически, эта почти обезлюдевшая местность на стыке трех областей сегодня оказалась в крайне незавидном положении. От закрытого в 1920-е гг. монастыря остались лишь пришедший в запущенное состояние собор и фрагмент ограды с воротами. Бездорожье, отсутствие инфраструктуры, разреженность объектов, способных привлечь путешественников, делают монастырь в Воронцове труднодоступным, малоизвестным и препятствуют процессу реставрации, которая уже несколько лет как остановлена. Монастырский собор же является крупнейшим памятником неорусского стиля на территории Тверской области.
Фото 1990-х гг., найденное когда-то в сети
Фото сер. ХХ в.
В краеведческих текстах тиражируется цитата из паспорта, составленного в 1972 г. А.А. Галашевичем: "собор архитектурно-художественной ценности не представляет", сопровождаемая полемическими соображениями. Паспортизация поздних памятников велась в свое время без серьезного архивного и натурного исследования. В данном случае в паспорте не сообщается ни даты постройки, ни посвящения храма, построенного "в ложнорусском стиле". Впервые этот текст появился в печати в местном краеведческом сборнике [18]. Вводная статья первого тома "Памятников архитектуры и монументального искусства Тверской области" [14] собора Воронцовского монастыря не упоминает вовсе. В 2000-е гг., после передачи бывшего монастыря приходу и начала реставрации, Благовещенский собор был освящен. Появилась серия публикаций, где впервые достаточно подробно, в основном на материале периодических изданий нач. ХХ в., расписана история обители [4, 5, 6]. На основе интерпретаций опубликованных сведений в интернете распространилось утверждение, что собор строился по проекту известного петербургского архитектора Н.Н. Никонова. Первоисточник этой информации неизвестен. Желание разобраться с этой не аргументированной атрибуцией привело к неожиданному результату.
Короткая история монастыря довольно любопытна и многое проясняет. Благовещенская община в Воронцове появилась в 1898 г. на территории помещичьей усадьбы по типичной схеме возникновения женских обителей в Российской империи в пореформенное время. Вдова капитана София Петровна Пфейфер (урожденная Перепечина) и ее сестра Клавдия пожертвовали общине 200 десятин земли со всеми постройками и инвентарем. За год до открытия общины хлопотать о ее создании начала настоятельница Леушинского монастыря игумения Таисия (Солопова), известная сегодня как Таисия Леушинская (1842-1915). Таисия Леушинская стояла во главе своего монастыря с 1881 г. Именно при ней небольшая община под Череповцом получила монастырский статус в 1885 г. и обрела представительный архитектурный облик(2). Но в первую очередь известность Таисии Леушинской связана с тем, что она поддерживала постоянное общение с Иоанном Кронштадтским, и по его благословению основывала новые и возрождала к жизни многие упраздненные обители. Кроме того, она оставила после себя литературное наследие – духовные сочинения, записки, поэтические опыты. Помимо Леушинского и Воронцовского, ею основаны еще два монастыря – Иоанно-Богословский Сурский в Архангельской губернии и Парфеновский Богородицкий в Череповецком уезде Новгородской губернии, возрожден в качестве женского знаменитый древний Ферапонтов монастырь, устроено и капитально отстроено множество скитов и подворий в городах, в том числе в Петербурге. С 1891 г. игумения Таисия вошла в число людей, с которыми тесно общался о. Иоанн Сергиев (Кронштадтский). Необычайно популярный в народе священник регулярно направлял под ее начальство девушек, решивших избрать монашеский путь. Таким образом игумения Таисия готовила кадры для новых женских монастырей. Современники ее прозвали "игуменией всея Руси", а о. Иоанн называл "святой старицей" и "высокопреподобной". Одна из учениц Таписии Леушинской, Ангелина, стала первой настоятельницей петербургского Иоанновского монастыря, в котором впоследствии о. Иоанн был похоронен. По утверждению Иоанна Кронштадтского, сестры-помещицы Перепечины сами приехали к нему в Кронштадт с предложением устроить монастырь в их имении, дом в котором сгорел. Отец Иоанн перенаправил сестер к Таисии Леушинской. В Воронцово игумения Таисия направила свою казначею – тоже Таисию (крестьянского происхождения, в миру Феодора Никитична Павлова, 1850-1920-е), которую считала одной из лучших сестер Леушинского монастыря. Иоанн Кронштадтский в письме к игумении Таисии Леушинской назвал Воронцовский монастырь "наше зарождающееся детище" [5, с. 4]. Быстро строятся первые деревянные здания – кельи с трапезной и Казанской церковью, на освящение которой в феврале 1898 г. прибыл о. Иоанн Сергиев. Именно эта церковь, а не собор, как свидетельствует летопись монастыря, строилась по проекту Н.Н. Никонова [12, 1912, № 6, с. 145-152]. В 1903 г. община получила монастырский статус, а Таисия (Павлова) была возведена в сан игумении. В 1907 г. территория была обнесена валунно-кирпичной оградой с воротами. В 1910 г. Таисия обратилась к архиепископу Псковскому Арсению с прошением о разрешении крестьянину Ярославской губернии Василию Федоровичу Пустошкину построить "на собственные средства каменный пятиглавый храм о трех престолах, в честь Благовещения Пресвятыя Богородицы, в память основателя Воронцовской обители батюшки отца Иоанна Ильича Сергиева". К прошению прилагались записка Пустошкина и "план" (проект) собора. Псковская духовная консистория проект с правкой, внесенной в строительном отделении губернского правления, 8 октября 1910 г. вернула Пустошкину, разрешив начать постройку [12, 1912, № 6, с. 145-152]. Собор, между тем, был 26 июня 1910 г. уже заложен [12, 1910, № 19, с. 300-305]. В 1911 строительство подходило к концу, и на 20 декабря 1911 г. было намечено освящение [11, 1911, 24 декабря]. Однако оно не состоялось. Известно, что вокруг Иоанна Кронштадтского еще с 1880-х годов наблюдался нездоровый ажиотаж, создававшийся как искренними, порой экзальтированными поклонниками, так и откровенными спекулянтами. Среди главных "иоаннитов", формировавших своеобразную секту с эсхатологической идеологией и аскетической практикой [8] во главе с Матреной Ивановной (Порфирией) Киселевой и Назарием Дмитриевичем Дмитриевым, был и тот самый крестьянин В. Ф. Пустошкин, который профинансировал строительство собора. Отца Иоанна они считали воплощением Бога, Н. Дмитриева – "Иоанном Богословом", М. И. Киселеву – Богородицей, "Порфирой Царя царей", а Пустошкина – "пророком Илией", "Святым Духом". В Кронштадте были устроены странноприимные дома, где подолгу жили поклонники о. Иоанна. Содержали эти дома В. Ф. Пустошкин и Н. И. Большаков. Пустошкин также руководил распространением иоаннитских изданий – это было одно из дававшихся им членам общины "послушаний". По всей империи собирались огромные пожертвования "для передачи о. Иоанну". В иоаннитские общины поступали и деньги от продажи имущества теми, кто поверил проповеди о скором конце света. Сам же о. Иоанн от своих "почитателей" публично открещивался, тем не менее, посещая упомянутые странноприимные дома [8, c. 31]. В 1909 г. Пустошкин, Большаков и М. Уткин выступили с обращением к митрополиту Санкт-Петербургскому Антонию (Вадковскому), в котором отрицали свою принадлежность к секте и почитание о. Иоанна как Христа, а также "богородиц", "пророков", "апостолов". В 1910 г. "Церковные ведомости" опубликовали открытое письмо Пустошкина под названием "Чему и как мы веруем" с заверением в православности иоаннитских воззрений и отречением от всего, что нашлось бы еретического в их изданиях [8, c. 39]. И все же в 1912 г. Святейшим Синодом иоанниты были определены как распространители сектантства. Журнал "Кронштадтский маяк", издававшийся Н. И. Большаковым, в котором печатался в том числе и В. Ф. Пустошкин, был предан осуждению, выпуск его прекратили. Однако обошлось без анафемы(3). На этом фоне в самой Воронцовской обители плелись интриги сестер против игумении. Еще в 1904 г. о. Иоанн писал Таисии Леушинской, что "нет мира между сестрами" на петербургском подворье монастыря, а воронцовская игумения, не бывающая на подворье, не пользуется авторитетом. Из епархии в Воронцово несколько раз направлялись миссионеры. Из рапорта священника Александра Волгова известно, что идеи иоаннитства среди сестер проповедовали строители собора – некие "благодетели-братья", проживавшие при монастыре [12, 1912, № 8, с. 102-103; 13, 1911, 11 ноября]. В итоге 17 марта 1911 г. игумения Таисия была уволена и переведена в псковский Иоанно-Предтеченский монастырь. По прошению Таисии Леушинской она получила разрешение вернуться в Леушинский монастырь, где и пребывала до его закрытия(4). Воронцовские сестры просили Псковского владыку вернуть им игумению Таисию, но новой исполняющей должность настоятельницы была назначена Лидия – монахиня псковского Вознесенского монастыря, "со светскими манерами" [13, 1911, 16 декабря]. Впрочем, долго не продержалась и она – до января 1912 г., после чего следуют еще две настоятельницы, возглавлявшие монастырь по 4 и 5 месяцев каждая. Игумения Маргарита (Носова) из Черноезерской пустыни (это еще один монастырь, возрожденный Таисией Леушинской) задержалась на больший срок – с октября 1912 по июнь 1915 и тоже была уволена. Один за другим менялись и священники, служившие в монастыре. В 1912 во время посещения обители епископом Евсевием монастырский священник А. Федосов отметил, что "обитель освободилась от сектантства и теперь нуждается во внутреннем духовном благоустроении". Надо полагать, в такой обстановке было не до завершения и освящения собора. После официального осуждения ереси монастырь лишился канала финансовой и материальной помощи из иоаннитских кругов. В епархиальных ведомостях прямо говорится: "Когда были обнаружены признаки пропаганды, то Святейший Синод продолжение постройки и освящение храма отложил" [12, 1914, № 10, с. 225]. В 1912 г. епископ Алексий направил в Синод ходатайство "о разрешении освятить почти законченный Пустошкиным храм в Воронцовском монастыре 20 декабря прошлого года и освятить главный престол в честь Всех Святых" (не в честь Благовещения! – А. С.) [11, 1912, 9 февраля](5), однако "дело с достройкой … заглохло" [11, 1912, 4 октября]. В марте 1912 г. "согласно указания Святейшего Синода на колоколах вновь построенного собора при монастыре уничтожены изображение и надписи секты иоаннитов" [13, 1912, 16 марта]. Учитель В. Муравейский в очерке 1914 г. писал: "Дорога лежит мимо Воронцовской женской обители, так печально прославившейся за последнее время своими смутами. Прекрасный недостроенный cобор стоит еще в лесах и производит грандиозное впечатление" [12, 1914, № 18, с. 379-384]. В 1916 г. собор отмечался по-прежнему как строящийся [12, 1916, № 22, с. 410-411]. Последняя настоятельница, монахиня Вера, была арестована в 1918 г. и погибла в заключении, а монастырь был преобразован в религиозно-трудовую коммуну [19]. Освящение собора состоялось в 1919 г. [2]. Накануне революции в монастыре проживало 88 сестер. Закрыт он был в 1925 г., собор использовался как склад совхоза, пустовал. Внутреннее убранство было полностью утрачено, за исключением пола из метлахской плитки. На куполах сохранялись следы позолоты. После возобновления церковной жизни в 2001 г. купола покрыты оцинковкой, на кровле устроено временное покрытие, к 2017 г. пришедшее в негодность. Собор продолжает разрушаться, несмотря на то, что сохранил все первоначальные архитектурные элементы, позволяющие говорить о нем как о произведении не идеальном с точки зрения гармонии форм, но все же ярком и редком.
Зимина Н. П. К вопросу об иоаннитском движении в Русской православной церкви и возникновении в конце 1920-х гг. катакомбного течения "архиепископа" Агафангела (Садовскова) // Вестник ПСТГУ II: История. История Русской Православной Церкви. 2010. Вып. 4 (37). С. 28-54.
Зодчий. 1904. Табл. 55-58.
Пономарев А. Ю. Архитектор-художник Александр Владовский. Материалы к творческой биографии. М., 2018.
Псковская жизнь.
Псковские епархиальные ведомости.
Псковский голос.
Свод памятников архитектуры и монументального искусства России: Тверская обл. М., 2002. Ч. 1.
Слёзкин А. В. Образы Московского Кремля в архитектуре храмов неорусского стиля // Архитектурное наследство. Вып. 47. М., 2007. С. 287-299.
Слезкин А. В. Творчество А. В. Щусева и церковная архитектура неорусского стиля // Архитектурное наследство. Вып. 62. М – СПб. 2015. С. 229-255.
Стрельникова Е. Р. Письма настоятельницы Леушинского монастыря игумении Таисии Новгородскому архиепископу Арсению // Ферапонтовский сборник. М., 2006. Вып. 7. С. 203-240.
Торопец. Прошлое и настоящее. Сб. очерков / сост. Л.Г.Нефедова. Нелидово, 1996. С. 35-37.
Холмская коммуна, 1918, № 8, 26 октября.
Ярославский И. А. Торжественное освящение нового храма // Свет истины. 1912. № 27, с. 5-18.
Примечания
[1] Ныне Холмский район относится к Новгородской области.
[2] Леушинский монастырь затоплен водами Рыбинского водохранилища.
[3] С 1914 г. В. Ф. Пустошкин возобновил издательскую деятельность. После революции 1917 г. он фактически возглавлял иоаннитское движение, в 1929 г. принял монашеский постриг, став архимандритом Досифеем. В 1941 г. был арестован, следы его теряются в лагере в Тайшете после 1952 г.
[4] Таисия Леушинская писала архиепископу Арсению: "До меня дошли слухи чрез Воронцовское подворье о том, что игумению Воронцовского Благовещенского монастыря Таисию решено сослать под начал (все по делу иоаннитов); не хочу касаться вопроса, почему и за что, но не могу не высказать, что мне сильно жаль мать Таисию, что если она в чем и виновата, то отнюдь не по злонамеренности, а просто по какому-либо недоразумению и тем более по бесхарактерности, чем всегда пользовалась злонамеренная и честолюбивая заведующая подворьем Алексия, но не касаюсь и ее. Одно только мое желание, если только Вы, Владыко Святый, не возымеете к тому препятствий и посодействуете мне в этом, чтобы вместо отправки ее под начал в какой-либо отдаленный монастырь препроводили бы ее к нам, в число сестер, в ее прежний монастырь, где она всегда была любима и уважаема, как образцово кроткая и дельная монахиня. Ведь она не преступница, а просто жертва интриги пожелавших занять ее место. Сама мать Таисия говорила мне с горючими слезами, что она с радостью вернулась бы к нам, стряхнув с себя многомятежное и многоскорбное иго управления малым, бедным и многострадальным монастырем. Сначала интриговала против нее Понюшева (бывшая казначея), затем Терентьева, а за последнее время Алексия, - тут и стойкому человеку придется невмоготу, не только такой слабохарактерной и малоразвитой". Цит. по [17].
[5] Такая информация о посвящении остается загадкой.
И треснул мир напополам, дымит разлом, И льётся кровь, идёт война добра со злом. И меркнет свет, в углах паук плетёт узор, По тёмным улицам летит «ночной дозор».
(с) Уматурман - И треснул мир на пополам
Именно, эти строки пришли мне в голову, когда я увидел эмблему компании ТулаГорСвет, которая по стилистике мне напомнила эмблему «Ночного Дозора» из знаменитого фильма по книге Сергея Лукьяненко...
Да и строки песни перекликаются с событиями 17-го века, которые затеял патриарх Никон... И треснул мир напополам, дымит разлом
А позже, во время Великой Отечественной войны, в связи с исключительной прочностью здания, в храме размещался городской комитет обороны от фашистов... И льётся кровь, идёт война добра со злом.
Закладка храма в древнерусском стиле по проекту архитектора С. М. Серебровского состоялась в 1912 году. Строительство, продолжавшееся 2 года, финансировал купец Василий Никитич Салищев. В 1912 году был возведён и на праздник Покрова Пресвятыя Богородицы освящен южный придел храма, который принадлежал староверам-даниловцам поморского согласия. Этот южный придел смотрелся отдельной частью и был увенчан куполом с крестом. В 1914 году на праздник Благовещения Пресвятой Богородицы был освящен и основной храм. Как и многие другие старообрядческие церкви, Храм является представителем национально-романтического течения стиля модерн, которое сочетало в себе традиции древнерусской архитектуры и их осмысление в духе модерна. Ныне колокольня и купол разобраны, проемы дверей частично заложены, арочные окна переделаны в обычные четырехсторонние. Внутри помещение перегорожено стенками на множество небольших помещений. Но даже сейчас, когда его внешность сильно искажена, он выглядит очень интересно и красиво.
Этот дом-теремок на улице Дальней долгое время оставался уникальным образцом старинной деревянной архитектуры Нижнего Новгорода. Сейчас мы можем увидеть только его копию. Оригинал же сохранился на фотографиях. Уникален этот «сказочный домик» тем, что это единственное деревянное здание Нижнего, возведенное в стиле «ропетовщины» и украшенное столь богатым декором, простоявшее в городе вплоть 2010-х годов. Правда, активно реставрировать его начали только, когда об особняке «напомнили» президенту. Увы, это случилось поздновато.
Надеюсь, я выразился понятно. Ниже – попытка объяснения для не понявших.
Георгиевский собор, построенный в 1230-1234 гг. князем Святославом Всеволодовичем – воплощенная мечта мастеров неорусского стиля. Эдакий загадочный коренастый белый гриб со следами многовековой истории. Странность форм, когда сразу очевидно, что было как-то не так, но как – не очевидно. Рукотворность доходит то ли до небрежности, то ли до нарочитости, даже купол съехал набок и крест накренился: значит, всё настоящее, живое, не тронутое поновлениями. Ну, а фасадные пазлы – это само собой разумеющееся. Загадочные, как древнеегипетские письмена. Мастер Василий Ермолин, собиравший в 1471 г. рухнувший собор, в пазлы играть не умел и оставил нам даже не просто пазл, собранный как получилось, а, если проводить 3D-аналогии, недособранный кубик Рубика. Художнику же (а архитекторы эпохи модерна, разумеется, художники) пестрый, несобранный кубик, неразгаданный ребус интереснее, чем собранный. Правда, во времена Щусева стояла еще толстая колокольня, сама по себе неплохая, но рядовая и сбивавшая масштаб и загораживавшая западный фасад, а с северной стороны до 1920-х существовал придел. Я думаю, если бы собор в начале ХХ века имел сегодняшний облик, то у "неорусников" он был бы гораздо более востребованным образцом. Любители грибовидности и так не прошли стороной: аллюзии собора видны в проектах А.В.Щусева, Е.И.Константиновича, А.Г.Джорогова. У Щусева они воплотились в порталах и каменных рельефах Покровской церкви Марфо-Мариинской обители и Спасской церкви в Натальевке. Можно вспомнить и "Дом со зверями" С.И.Вашкова на Чистопрудном бульваре. Кстати, про зверей. Собор сложно отснять за один приезд. В этом альбоме съемка одного дня – 19 февраля 2012 г., из поездки с Обществом изучения русской усадьбы. Выкладываю лишь то, что удалось, но по максимуму: ракурсы, свет. По северному фасаду, находившемуся в тени, съемка неполная. Так что знаменитого слона не будет. Слон впал в зимнюю спячку: нижняя часть его буквально утонула в сугробике, образовавшемся на подслонной капители. Надо приехать еще и доснять. Вот 8 лет уже еду.
И здесь, увы, провода
Сзади виден обезглавленный Троицкий собор (1905-1915, арх. Н.Д.Корицкий)
Теперь пассмотрим детали поближе.
Южный фасад
Переходим на западный фасад.
Переходим на северный фасад. Знаменитый слон спрятался над второй слева капителью
Тем временем состояние собора ухудшается, об этом уже не раз писали. Рельефы "мылятся", и это серьезная проблема. В интерьере в плохом состоянии находятся стилистически инородные, но хорошие по качеству росписи XIX в. Там же перед алтарем выставлена ценнейшая реликвия - каменный "Святославов крест" нач. XIII в. А по сторонам – вмурованные в облицовку стен или просто на подставках резные детали, в буквальном смысле выпавшие из контекста…
Тайная вечеря а-ля Леонардо в апсиде
Святославов крест
В дополнение к моей съемке – варианты реконструкции первоначального облика, несколько старых фото и некоторые аллюзии Георгиевского собора в рамках неорусского стиля.
Доходный дом церкви Троицы на Грязях в Москве. 1908-1909, С.И.Вашков
Е.И.Константинович. Проект Крестовоздвиженской церкви на Крестовском острове в Петербурге. 1915
А.Г.Джорогов. Проект церкви в Мургабском Государевом имении (Туркменистан). Первоначальный вариант. 1911
Церковь Спаса Преображения в имении Харитоненко Натальевка (с. Владимировка, Украина, Харьковская обл.). 1911 – 1913. А.В.Щусев
Церковь Покрова Богородицы Марфо-Мариинской обители в Москве. 1908 – 1912. А.В.Щусев
Доходный дом на ул. Лачплеша (Lacpleša iela), 100. Построен в 1910 по проекту Николая Тимофеевича Яковлева, выпускника петербургского института гражданских инженеров. Удивительная смесь неорусской сказки и популярного в Риге северного модерна. В кокошнике фреска с билибинским островом Буяном, в левом щипце жар-птицы, а по центру фасада летит на метле ведьма или Баба Яга. Уж не знаю, кто придумал эту декоративную программу - заказчик или архитектор. Мне бы лично было неуютно жить за таким недобрым рельефом.