Пишет kilativ:

Титаны фантастики

С детства обожал научную фантастику, потом полюбил и фэнтази. В конце концов стал писателем в этих жанрах. Но вот что меня заставило задуматься - насколько хорошо "стареют" фантастические произведения? Если обычная проза устаревает - очень мало авторов 19 века сейчас актуальны и читаемы - то что говорить о фантастике, которая смотрит в будущее и его строит на основании представлений прошлого? Вот кого мы сейчас читаем из авторов времен СССР? Я не говорю об авторах, которых читали ТОГДА, а про тех авторов, которых читают СЕЙЧАС? Кто-то еще читает Беляева? Ефремова? А ведь когда-то "Туманность Андромеды" или "Человек амфибия" были хитами. Скажу за себя: мне их сейчас читать кринжово, а про молодежь вообще молчу. Мой сын читал (задавали в школе) "Человек амфибия" и на него не произвело никакого впечатления. Устарело! Я бы назвал только ДВУХ авторов, которые актуальны сейчас, которых переиздают и которые читаются хорошо. Вернее авторов трое, но братьев Стругацких можно считать за одного автора. То есть Стругацкие и Булычев. Причем у Булычева тоже далеко не все читаемо. Приключения Алисы Селезневой - это да, это хит на все времена. "Поселок", "Агент КФ" (у меня даже комикс есть!!). С другой стороны "Последняя война" читается уже... странно. У Стругацких почти нет устаревших произведений. Даже "Возвращении домой - полдень 22 век", где красочно описан коммунизм, не устарел. Это довольно целостная картина альтернативного будущего с выпуклыми персонажами, интересным содержанием. Это какой-то особый феномен АБС. Не знаю как объяснить.

Если посмотреть на западную фантастику, то картина чуть иная. Поскольку строй не менялся и "ретро-коммунизма" нет, то почти все послевоенные произведения читаемы и сейчас. Но все равно, некогда хитовый Берроуз с его "Картером с Марса" - тотальный кринж. В силу того, что мы знаем про Марс и прочей крайне антинаучной и вообще глупой лабуды в его романах, которая 70 лет назад звучала ОК. Но даже остальная классика НФ Запада с моей точки зрения устаревает. Я тут пытался перечитывать Азимова и понял, что автор устарел. Некоторые вещи абсолютно "бессмертны", например,  цикл рассказов "Я - робот". Однако сама подача сюжета, персонажи ... старомодны и все менее актуальны. Не устаревает старина Брэдбери. Не знаю почему, но вот не устаревает и все. Зато Хайнлайн становится неактуальным в силу того, что общество сильно изменилось. Попытайтесь почитать его "Свободное владение" - сейчас за такой роман его бы посадили. Или уж как минимум с ним бы не стало работать после этого ни одно издание. Шекли, Андерсон, Гаррисон (он жив, кстати?) или Херберт читаются замечательно, а вот Кларк - как Азимов. Вроде хорош, но старомоден же! Отдельно отмечу Филиппа Дика, крайне недооцененного писателя, хотя, казалось бы, он широко экранизирован, про него никто не забыл. Молодежи не заходит, его любят старички вроде меня. А молодежь в изумлении спрашивает: это что ж, он автор "Человека в высоком замке"? "Бегущего по лезвию бритвы"? "Вспомнить все"? А что ж мы его не читали?" Я им в таком случае добавляю, что "Особое мнение" - это тоже ОН. И это далеко не всё, что было экранизировано. Вот почему его романы на бумаге устарели???

Источник: https://kilativ.livejournal.com/4666736.html

Скоро снег укутает листья опавшие, чтобы не было больно им когда мы, шагая, невольно наступаем на них...

Часто осенью я пристально следил за опадающими листьями, чтобы поймать ту незаметную долю секунды, когда лист отделяется от ветки и начинает падать на землю. Но это мне долго не удавалось. Я читал в старых книгах о том, как шуршат падающие листья, но я никогда не слышал этого звука. Если листья и шуршали, то только на земле, под ногами человека. Шорох листьев в воздухе казался мне таким же неправдоподобным, как рассказы о том, что весной слышно, как прорастает трава.



Я был, конечно, неправ. Нужно было время, чтобы слух, отупевший от скрежета городских улиц, мог отдохнуть и уловить очень чистые и точные звуки осенней земли.

Как-то поздним вечером я вышел в сад, к колодцу. Я поставил на сруб тусклый керосиновый фонарь «летучую мышь» и достал воды. В ведре плавали листья. Они были всюду. От них нигде нельзя было избавиться. Чёрный хлеб из пекарни приносили с прилипшими к нему мокрыми листьями. Ветер бросал горсти листьев на стол, на койку, на пол, на книги, а по дорожкам сада было трудно ходить: приходилось идти по листьям, как по глубокому снегу. Листья мы находили в карманах своих дождевых плащей, в кепках, в волосах - всюду. Мы спали на них и насквозь пропитались их запахом.

Бывают осенние ночи, оглохшие и немые, когда безветрие стоит над чёрным лесистым краем, и только колотушка сторожа доносится с деревенской околицы.

Была как раз такая ночь. Фонарь освещал колодец, старый клён под забором и растрёпанный ветром куст настурции на пожелтевшей клумбе.

Я посмотрел на клён и увидел, как осторожно и медленно отделился от ветки красный лист, вздрогнул, на одно мгновение остановился в воздухе и косо начал падать к моим ногам, чуть шелестя и качаясь. Впервые я услыхал шелест падающего листа - неясный звук, похожий на детский шёпот...
© Константин Паустовский