Привет, Мама. Знаю, что прочитаешь. У меня много мыслей вертится в голове, как-то трудно скомпоновать, попробую немного упорядочить. Начну с самого начала.

 

Ты выносила и родила нас двоих сразу. Мы - двое близнецов - родились с нормальными параметрами и не уродами. А папа нас оставил через три дня. Ты нас поднимала как могла, содержала нас в чистоте и приучала к порядку, а наши животы всегда были наполнены нужным количеством еды. Именно в первые 5 лет нашей жизни ты вложила в наши головы ровно столько знаний, что мы впоследствии без труда схватывали школьную программу налету. И пусть мы были намного хуже других одеты, зато я точно знаю: мы были согреты твоим теплом и заботой. У нас не было папы, поэтому ты заменила нам обоих родителей. Ты еще всегда называла себя не мамой и не папой, а "МаПой", так прикольно. Ты всегда пряталась на задние парты на родительских собраниях, потому что тебе было стыдно. Стыдно слушать, как на собраниях всё самое хорошее говорили только про нас. И это твоя заслуга. Твоя. И ты всегда защищала нас от всех уродов, попадавшихся нам на пути.

 

Ну а потом начался наш подростковый возраст. Только лишь спустя годы я могу оценить это не иначе как издевательствами над материнскими чувствами. Я опущу описание всего этого здесь, с твоего позволения: ты сама все знаешь. Мы знаем. И мне правда жаль. Но, видимо, просто так надо было, чтобы мы успели увидеть и попробовать все, прежде чем начать выбиваться в люди. Чтобы смотреть на других людей уже со стороны полученного опыта. И навсегда уяснить, как не надо жить. Спасибо тебе, что ты это выдержала, и боролась с нами до конца. До победного конца. До твоей победы, Мама.

 

Что было дальше? А дальше хуже. Друзья-отморозки, Валя-рвачиха, про которую, опираясь на твой опыт, ты говорила, что она меня обдерет до нитки и отвалит однажды. Я не хотел слушать. А ведь ты оказалась права. Как всегда права. Конечно, права. Ведь ты же Мама. Потом армия... А после армии ты нам сказала, что средств содержать нас у тебя нет, и чтобы мы пошли работать и обеспечивали себя сами. Помню, как мне было обидно. Помню, как мне было тяжело. Но ты как всегда оказалась права. Я очень быстро пробился по карьерной лестнице, благодаря качествам, которые ты же в меня с детства и вложила. Видимо, ты просто сразу уже наперед все знала, что и как лучше мне делать. А то как же... ты ведь Мама.

 

Не скажу, что я гениален. Но мои 174 балла IQ и развитая речь никогда не давали повода любить себя меньше. И это, опять же, твоя заслуга, ведь базовые навыки восприятия информации у человека формируются до шести лет. Как раз тогда, когда ты с нами занималась, учила говорить, читать и писать, думать логически, да и просто ДУМАТЬ. Ты вложила в нас самые важные азы, а самое главное, дала нам понять, что рассчитывать нам, кроме как на нас самих, нам больше в жизни не на кого. Именно благодаря тебе я узнал, что один в поле воин.

 

А потом пришёл тяжелейший в моей жизни месяц - сентябрь 2006. За этот месяц от меня отвернулись все, кого я знал, в том числе и та самая Валя. И именно ты тогда заставила меня подняться после почти двух месяцев депрессии. И мой период реабилитации благодаря этому занял всего месяц. А потом я снял квартиру, и при переезде впервые понял, насколько же сильно я тебя люблю, и что будто сам себя лишаю огромной части моей жизни. Но ты ведь и об этом знала, что рано или поздно мне надо было начать самостоятельную жизнь... Конечно, знала. Ведь ты же Мама. Еще немного времени, и я весной 2007 года неожиданно решаю переехать в Москву. Я помню, как ты помогла мне собрать вещи, пусть я и утратил их все в первый же день моего пребывания в Москве. Зато я точно знаю, что ты делала это с любовью. Конечно, с любовью. Ведь ты же Мама.

 

... До отправления поезда Самара-Москва 5 минут...

- Сынок, может, передумаешь, пока не поздно? (плачет)

- Нет, мама, я уже все решил. Ты же знаешь.

- Да, упертый.

- А то как же. Это моя новая жизнь. Хочу проверить.

- Ну тогда удачи тебе во всем.

- Спасибо большое.

- Я тебя люблю. И помни: Москва слезам не верит.

- Хорошо, мам. Я тоже тебя люблю.

 

Это наш последний диалог на границе моей старой жизни и жизни новой. Одна нога здесь, а другая там. А на глазах слезы, в горле ком. Я не стал тогда тебе говорить, что меня обули "под ноль" в первый же день моего пребывания в Москве. Но я знаю, что ты все чувствовала. И мой голод, и как мне холодно, и как я задыхаюсь от вони бомжей, с которыми вынужден ночевать с 8 по 13 мая 2007 года. Конечно, чувствовала. Ведь ты же Мама. И я пробиваюсь не просто ради себя, не ради собственных амбиций, не ради того, чтобы набить собственный желудок, не для того чтобы переспать с девочкой покрасивее, не для того чтобы над головой не капало, а в кармане звенело. Я не говорил тебе, для чего. Все просто. Для того, чтобы ты знала, что несмотря на все те свои варианты хорошего будущего, столь успешно спущенные мной в унитаз своими же ошибками, я все же чего-то стою, что твои усилия, приложенные к так нелегко давшемуся тебе нашему воспитанию, были приложены всё же не зря.

 

Я нечасто звоню. Я нечасто пишу тебе в мессенджеры, а часто отвечаю, что я занят и работаю. Но это вовсе не значит, что я забыл или я не люблю. Как я могу забыть человека, который дал мне жизнь? Как я могу перечеркнуть все то, что этот человек для меня сделал? Перечеркнув это, я перечеркну себя. Прости меня, пожалуйста, за все плохое, что я тебе сделал, и спасибо тебе за то, что ты все это выдержала. Просто знай, что я тебя люблю. Конечно, люблю. Ведь ты же Мама.