Lynx_Rufus (The_book_of_fairy_tales) все записи автора

На Западе Англии, неподалеку от Тайви, жила одна добрая старушка. Ее домик стоял на краю эльфийского поля, где в траве виднелись зеленые круги. Сейчас люди говорят, что эти "волшебные кольца" появляются от того, что эльфы ловят жеребят. Поймают и скачут на них круг за кругом всю ночь. Так говорят люди. Но старушка думала иначе.

Ее чистый домик стоял в чудесном саду, полном благоухающих цветов. Там росли лаванда и мальва, лилии и розмарин, левкои и гвоздика, незабудки и рута. Но лучше всего была большая клумба тюльпанов, за которой старушка особенно тщательно ухаживала. Когда расцветали тюльпаны, не было человека, который, проходя мимо, не остановился бы на них полюбоваться.

Эльфы очень любили старушку и ее сад!

Однажды летней ночью, когда воздух был напоен ароматом белой сирени, что росла у старушки под окном, ее разбудили странные звуки. Сначала она подумала, что это ухает в ветвях вяза сова, но вскоре поня-ла, что не под силу хриплой сове издать столь нелепые звуки.

"Да это похоже на колыбельную", - удивилась старушка и заслушалась волшебной музыкой. Но потом решила встать и посмотреть, что происходит в ее саду. Озаренные бледным светом луны, яркие тюльпаны покачивали своими головками в такт прелестной мелодии. Казалось, что и сами они тоже поют.

То же самое повторилось и на вторую, и третью ночь. Тут уж старушка поняла, в чем дело. Эльфы приносили к ней в сад малышей и укладывали спать в тюльпаны: по одному эльфийскому ребенку в цветок.

- Они убаюкивают своих малышей, - растроганно прошептала старушка. - Тсс! Да вот и они сами, мои дорогие! Эльфийские детишки уже заснули, и взрослые эльфы отправляются погарцевать на мое поле.

И она была совершенно права. Это совсем не жеребята вытаптывали круги на зеленой траве, а сами эльфы, когда под звуки волшебной музыки кружились в танце. Но лишь только на востоке начинала алеть заря, эльфы спешили к старушке в сад за своими детишками, затем становились невидимыми и исчезали.

- О, Господи! - удивилась старушка. - Да эльфы целуют своих малышей, прежде чем вынуть их из цветков! Как лее они любят их! Вскоре она заметила, что тюльпаны не вянут так быстро, как другие цветы в саду. Ей казалось даже, что они вообще никогда не отцветут. А в один прекрасный день, когда старушка наклонилась над тюльпанами, она вдруг заметила, что от дыхания эльфов они стали еще краше и чудесно пахли - как лилии и розы.

- Никто не сорвет теперь ни одного тюльпана в моем саду, - решила старушка. - Даже я сама. Пусть цветут на радость эльфам!

Шел год за годом. И старушке пришло время умирать. Это был печальный день для ее сада, и тюльпаны повесили головки. Им и вправду было отчего горевать, потому что сад перешел в другие руки.

Его новому владельцу и дела не было до эльфов и их малышей. Он ухаживал за садом только из-за плодов и ягод. Паи с крыжовником, малиной и сливами получались необыкновенно вкусными!

- Не стоит вам собирать крыжовник раньше времени, - сказал как-то новому хозяину сада его сосед. - Это принесет вам несчастье. Эльфы не любят, когда забирают их добро.

- Эльфы? Что за ерунда? - засмеялся хозяин сада.

- И вы решили выкопать все тюльпаны? Старушка очень их любила. А что вы хотите там посадить?

- Я собираюсь сделать там грядку петрушки, если уж вам так интересно!

- Петрушки? О Боже! Да разве вы не знаете, что это дурная примета? Я слышал только об одном человеке, который решился посадить грядку петрушки. Сразу же после этого он заболел и умер.

- Что за глупости! - фыркнул новый хозяин сада.

И выкопал все тюльпаны, а на их место посадил петрушку. Но эльфы рассердились и засушили ее, а заодно и весь старый сад. Очень они обиделись. По ночам они больше не баюкали своих малышей на тюльпанной клумбе, но люди слышали, как иногда они пели неподалеку. Но теперь они приходили на могилу старушки, и песня их была грустной и печальной. Они всегда пели в ночь перед полнолунием.

Никто не ухаживал за могилкой старой женщины, но она никогда не зарастала. Как она ухаживала за тюльпанами эльфов, так и они теперь присматривали за ее могилой. Никто не сажал там цветов, но по ночам всегда распускались на могилке любимые цветы старушки: розмарин и левкои, лаванда и незабудки, душистый горошек и рута.

Что здесь правда и что ложь, не знаю.

Но легенду эту все ж вам доверяю.

Легенды британских островов о феях и эльфах

Lynx_Rufus (The_book_of_fairy_tales) все записи автора

Ainu. Ангел.

В лесной чаще рос цветок по имени Ainu - пять невесомых лепестков нежности в дымке весеннего утра.
- Почему тоскуешь, Ainu? - однажды спросил прилетевший к нему ангел. Колыхнулись травинки от движения крыльев, но цветок хранил молчание.
- Поведай, Ainu, - повторил ангел. Лесной ветерок играл с прядкой, упавшей ему на лоб. Цветок безмолвно клонил лепестки к земле.
-- Не плачь, Ainu, - шелк цвета слоновой кости туманом полился по траве, когда ангел опустился на колени. Изящные пальцы коснулись белых лепестков.
-- Я плачу по тебе, ангел, - ответил Ainu, поднимая мерцающую чашечку. - Этот мир не для тебя. Ведь ты не падший ангел.

Laurealassе. Златолист.

Laurealassе - трава разлук.
День ясный, легкий ветерок, златолист пускает "зайчики". Под ногами шуршит.
Седой Рилья любил гулять в Золотом саду, в саду, где рос Laurealasse.
Однажды он встретил прелестную девушку. Она сидела под самым старым деревом и смотрела на белевшие вдали горы. Янтарные блики от травинок цвета шафрана освещали ее, и она казалась богиней солнца. Невыразимая печаль, смирение и свет, исходившие от нее, очаровали Рилью, и он решил помочь ей.
-- Что случилось с тобой?
-- Ах, не спрашивайте меня, - грустно отвечала она.
После долгих расспросов она сказала, что печалило ее. Девушка была дочерью духов. Когда Рилья услышал это, он невольно сделал отвращающий знак. Девушка заплакала:
-- Вот, даже ты делаешь знак против духов. Никто не хочет быть рядом с их дочерью.
-- Так тебя тревожит это?
-- Нет, это все пустяки. Я тоскую по горам. Моя мечта - пойти в горы. Я всю жизнь мечтала побывать там. Но я никогда там не была, и не буду.
-- Но почему?
Как ни пытался он узнать, но не получил ответа. Девушка упорно молчала и только плакала. Тогда Рилья вызвался довести ее до гор. Она подумала немного и согласилась.
Долго ли, коротко ли, а пришли они к подножию гор и взошли на холм, чтобы увидеть горы. Дочь духов посмотрела на снежную шапку самой высокого пика и снова заплакала, а рыжие волосы ее взлетели, словно от сильного ветра, хотя и легкого бриза не чувствовал Рилья.
-- Отчего ты плачешь теперь? Ведь ты увидела горы!
-- Дочерям духов нельзя приходить на горы, иначе они умрут. Прощай, пусть любят тебя Боги, - она раскинула руки, благословляя Рилью.
-- Не уходи!
Но девушка только покачала головой и растаяла, как и не было ее. Долго горевал Рилья, долго ждал ее. Но видно, даже дочери духов уходят навсегда.

Omentie. Встреча.

Ясными звездочками цвел на подоконнике omentie, цветок внезапного свидания.
Его дарят влюбившиеся с первого взгляда. Нежные соцветия, полыхающие кипенной белизной, сияют, как глаза любимой; трудно найти сравнение взгляду человека, которого любишь. Оmentie помогает без слов дать понять, как сильны чувства.
Его дарят влюбленные, но не любимые. Поникающие цветы беззащитны и грустны, как безответная любовь. Но также это и символ надежды на встречу, на то, что когда-нибудь твоя любовь повернется к тебе и заглянет в душу: "Здесь ты? Не ушел? Я с тобой останусь".
Как сильна надежда безответно влюбленного человека...

Cuivie. Пробуждение.

Cuivie, знак весны, горит факелом в лучах робкого весеннего солнца. Ярко-красные лепестки капельками крови лежат посреди снега. Первоцвет открывает бутоны в весенние заморозки, когда еще лежит снег, и нет журавлей.
- Вот почему в нем такая сила - он способен заживлять раны и ожоги. Он просыпается первым после зимы. Когда мы его видим, мы узнаем, что идет весна, - говорила старая Фине.
Но как заживить ожоги в душе? Как зарастить раны в сердце?
Cuivie здесь не помощник.

Poicanie. Чистая слеза.

Poicanie цветет поздней осенью. Когда все замерло в ожидании зимы, когда поля убраны, и лес стоит сумрачно голый, когда небо начинает наливаться свинцом, тогда распускаются его нежные бутоны, взявшись словно ниоткуда. Ему не страшен холод и морось, он чище белой лилии и мужественнее чертополоха. Он раскрывает лепестки, даже когда выпадает первый снег, и зайцы начинают линять с русого на белый.
Когда идут дожди, и твоя жизнь затянута белесой пеленой осенних туч, не стоит отчаиваться - помни о poicaniе...


Tumna Rava. Глубокая глушь.

Тиха зима в безветренной долине. И звук не донесется с покрытых снегом гор, не шелохнется веточка в замерзшем лесу. Сугробы, искрящиеся на солнце, хранят в себе глубоко тепло весны, молчат до поры времени. Не добиться и слова; тайны, скрытые под ними, ждут своего часа. А до тех пор - не спрашивай, смертный, ответа не узнаешь.
Среди безмолвия возникает тихонько она - Tumna Rava, Белая Женщина. Снежное платье ее расшито игольчатыми узорами мороза, длинные перчатки не открывают глазами и дюйма кожи. В платиновых волосах словно запутались звезды, а лицо ее покрыто фатой. Густой вуалью, такой, что взгляд не может проникнуть сквозь нее. И как взгляд твой упадет на покрытую жемчугом вуаль, так ты потеряешь сон и аппетит. Ты будешь спрашивать себя каждый день - кто она, эта белая женщина? Что под вуалью? Свадебная ли это фата? Или...похоронная?
А женщина никуда не уходит. Она стоит перед твоим мысленным взглядом, без единого звука, без малейшего вздоха; руки сложены на платье, так маняще покорно, так соблазняюще равнодушно. Ты загоришься желание взять ее за руки, обнять за талию, прижать крепко, и - поднять наконец фату...
И когда ты это сделаешь это, то в ужасе отпрянешь, шарахнешься, захочешь спрятаться, а - негде. Днем и ночью будешь бежать, а сугробы все равно тебя догонят, и окружат немой белизной, и обложат своим молчанием. Ты забудешь, кто ты есть на самом деле, в тщетных поисках спрятаться от самого себя - а белая вуаль никуда не уйдет, так и будет стоять перед тобой, беззащитно сложив руки. И вечно будешь помнить то, что открылось взору - бледное лицо с отчаянными глазами, на котором нет рта...
Имя белой женщины - надежда.

Numen. Запад.

Странной горечи духи проскальзывают легкой паутинкой мимо, и ты готов. Оборачиваешься следом, смотришь на Нее - не просто на нее, а непременно с большой буквы. Ищешь, что же в ней такого-этакого, ведь вроде ничего особенного. Ну, черны ее косы. Ну, загадочен ее небрежный взгляд - но женщины могут из коровы сделать кошку. Так о чем тут думать? Фыркаешь и устремляешься к своим горизонтам...Ан нет.
Зацепила та паутинка, тянет за собой на закат, на догорающие угли, на полночь, на замирающие вздохи. Волей-неволей вспоминаешь черные глаза, чем дольше живешь, тем чаще думаешь о них. Косишься на гусей диких, на запад клином, и сам про себя вздыхаешь - привольно птицам, летят куда хотят, не то, что я...Я же еще молодой, я же столько хочу сделать...В Кению съездить, на сафари...Жене цветы подарить, просто так...Спохватываешься - да куда мне, пню старому! И дальше - по своим делам, бездумный, как жующая гусеница.
Не бойся, глупенький. Встретишься ты с ней. Познакомишься. Близко-близко. От смерти никто еще не убегал.

Rama. Крыло.

Шел однажды по дороге мощеной - однокрылый мальчик. Уродился такой, с лишней конечностью. Всегда мешала она ему, ни одеться нормально не дает, ни за девушками поухаживать. Все пугались - черного чего-то за спиной, машущего некстати, растопыренного. Крыло, понимаешь. Ладно бы два, а тут одно. "Недоангел какой-то", - пожимали девушки плечами и сворачивали на свои тропы путаные, ища принцев на мерседесах - или в корытах, это уж кому как попадалось. Парни дружить с ним не хотели: "Да ну, тормознутый он. С крылом, гы-гы-гы-ы".
Раз обрезал мальчик свое крыло - ох, и кровищи было...Так ведь отросло. Ничего не поделаешь. "Ну и ладно", - плюнул он. - "Зато я такой один".
Так и шел он по жизни, с неудобным довеском и донельзя одинокий. Оттого, что не на кого было смотреть на земле, часто мальчик глядел в небо. Собственно, только небо он и видел, даже если смотрел вниз. Уж такой уродился.
Так до конца жизни и не смог понять мальчик, что люди шарахались не от странного крыла. Мало ли на свете уродцев разных, слепых, глухих, слепонемых? И ничего, живут. А того боялись люди, что даже в самом чернейшем и кровавом аду он видел свет...
Люди этого не понимают.

Полторацкая Александра

Lynx_Rufus (The_book_of_fairy_tales) все записи автора

 Лавандовый край

Ольга Палехова

Однажды ночная фея проснулась чуть раньше обычного. Во всяком случае, ей так сначала показалось. Было еще светло. Солнце и не думало садиться. И фея хотела было ещё немного вздремнуть, укрывшись лепестками виол, но вдруг услышала:
- Тася, пора спать! Уже поздно!
Женский голос жил на соседнем балконе. И девочка по имени Тася, очевидно, тоже.
- Ну, конечно же! – улыбнулась ночная фея. – Ведь начинаются белые ночи! Поэтому-то еще так светло … хотя и время спать, - и она полетела к соседнему балкону, посмотреть на Тасю.

Это была необычайно красивая девочка лет пяти-шести. С ярко-рыжими локонами и множеством веснушек. И теплыми светло-карими глазами. Она сняла своё маленькое зеленое платьице и, аккуратно повесив его на спинку стула, юркнула под одеяло. И тут взгляд ее упал на фиалку, стоящую на подоконнике. На самом краю глиняного горшочка с цветком сидела маленькая фея и заворожено смотрела на неё.
Вдруг фея вспорхнула и спряталась за фиалкой. Тася удивленно встрепенулась … к ней приближалась мама. Она ласково погладила дочку по её чудесным рыжим волосам, склонилась к ней и, поцеловав, пожелала спокойной ночи.
Читать далее

Lynx_Rufus (The_book_of_fairy_tales) все записи автора

Имбирный домик.

Я подарил бы тебе весь этот мир,
но, извини, я сам из другого...


Наши души, словно одиночеством, обожженные зимним холодом, все пытаются найти ту самую вожделенную точку опоры, камень преткновения, гармонию сосуществования с миром. Частенько замерзшие до состояния анестезии, они уже не трепыхаются, и людям становится комфортно жить в повседневности, они уже не задаются вопросами, перестают искать и творить, продолжая пережевывать жизнь, как бумагу вчерашней газеты. Мне становится страшно от мысли, что со временем я могу перейти в эту категорию. Да, каждый раз отправляясь на поиски очередного объяснения бытия, я чувствую себя человеком, пытающимся устроиться поудобнее в ящике с гвоздями, но это вовсе не значит, что я соглашусь променять отсутствие равновесия на пребывание в бесконечно глубокой потенциальной яме. Эта неустроенность, незаконченность гонит нас вперед, не дает спать по ночам, словно пружинка, скрученная внутри заводной игрушки, с той лишь разницей, что без нашего желания завод ее не иссякнет. Такое состояние сложно описать логически, только краешком интуиции мы ощущаем необходимость восполнить пустоту, толком не понимая зачем, но смутно чувствуя, что нам это жизненно важно, мы убегаем за горизонт. И тогда мы приходим в Имбирный Домик.

Сын экзотической страны,
Горячий, солнечный имбирь
Привозят к нам среди зимы
Хоть в Беларусь, а хоть в Сибирь.
И ароматный бергамот,
Цветок его добавлен в чай,
Он устраняет всю печаль.
И вот над чашками дымок,
Нам обонянье щекоча,
Зовет немедленно за стол,
Покрытый скатертью из льна,
Изящной вышивкой крестом
В углах украшена она,
Там на тарелке голубой
С узором древних египтян,
Так опрометчиво с судьбой
Игравших в покер и пасьянс,
Имбирных пряников гора,
Так искусительна на вид,
Что белоснежный Арарат
С ней даже рядом не стоит.
И мы идем на аромат,
Как шел Рокфор на запах сыра,
И греет душу теплый чай,
И шоколадную печать,
Что покрывает тайну мира,
Он начинает размягчать.

RavenTores (The_book_of_fairy_tales) все записи автора

Сообществу требуются старательные модераторы, которые будут оживлять  ленту хотя бы пару раз в неделю.

Lynx_Rufus (The_book_of_fairy_tales) все записи автора

Ветерок (детская притча)

Молодой Бог Ветра по имени Дутик очень любил музыку. Целыми днями летал он на своих легких крыльях по миру в поисках гармоничных звуков, которые природа дарит тем, кто умеет их ценить. Ветер внимательно слушал пение птиц, шорохи в высокой траве и тихий шелест листвы в пышных кронах деревьев.

Сегодня Дутик летел над широким цветущим лугом и слушал, как звуки флейты и свирели сплетаются в лёгкую, радостную мелодию жизни.

На мгновение ветер замер, чтобы запомнить эти волшебные звуки, а затем двинулся дальше. Музыка никогда не повторялась, на смену одной мелодии всегда приходила другая.
Вот и сейчас радостные напевы цветущего луга сменились мощной, суровой и вечной симфонией древних гор. А чуть ниже, в долине, послышалась звонкая песенка хрустального ручейка, весело бегущего по камушкам.


Ветерок остановился и, как истинный ценитель музыки, стал вслушиваться в эти прекрасные звуки. Чтобы лучше слышать, он закрыл глаза.

Вдруг Дутик почувствовал, что ему стало трудно передвигаться. Плотный, леденящий душу туман появился неожиданно. Серый густой воздух не пропускал почти никаких звуков. Ветру стало не по себе. Он растерялся, не зная, что делать, ведь если он совсем остановится, то погибнет.
Дутик медленно, неуверенно пробирался вперёд. Ему казалось, что в глубине тумана что-то происходит.

Вдруг он услышал, что из-за плотной завесы доносится чья-то музыка. Это была самая красивая и нежная мелодия из всех когда-либо слышанных им. Ветерок собрал все свои силы и начал дуть на туман.

Тот оставался таким же густым и плотным, но Дутик не отчаивался и настойчиво продолжал свои попытки. Наконец, очень медленно, как бы нехотя, туман стал рассеиваться. Вскоре от него не осталось даже и следа.

Дутик огляделся и обнаружил, что он летит над океаном, тёмным от надвигающегося шторма. Тут же он увидел огромный четырехмачтовый фрегат, пытающийся изменить курс.
«Наверное, отбился от эскадры, – подумал ветер. – Не справится он со стихией».

С высоты было видно, что корабль охвачен паникой. Матросы поднимали одни паруса и опускали другие. Рулевой выкручивал штурвал, безуспешно пытаясь выровнять корабль. Люди уже знали, что их кораблю не пережить такой шторм и готовы были сдаться. Лишь одна девушка спокойно сидела возле кормы и пела песню о молодом Боге ветра. Она была совсем слепая.

Дутик был очарован прелестными звуками ее песни. Незрячая певица рассказывала о том, как по утрам молодой Бог ветра раскачивает занавески на её окнах. Как в полдень тихо перебирает листья на ветвях растущей поблизости яблони, а вечерами приносит прохладный воздух с реки.
Девушка пела, что жизнь прекрасна, и она хочет бесконечно испытывать такие чудесные мгновения.
Молодой бог поразился мужеству слепой девушки: даже предчувствуя свою близкую гибель, она поёт ему песню!

Строгий закон запрещал младшим Богам вмешиваться в людские судьбы. Дутик знал, что будет наказан за свою вольность, но не мог допустить, чтобы погибла эта молодая, красивая певица – слишком сильно он любил музыку.

Ветерок собрал все свои силы, подхватил корабль и перенес его в спокойные воды. Чудом избежавшие неминуемой гибели люди плакали от счастья и благодарили богов. Но никто из них так и не догадался, что спасла их тихая и незаметная девушка, которая так трепетно и нежно любит ветерок.

http://www.miruspeha.com/