Appassionata все записи автора
В знаменитом романе Марио Пьюзо "Крестный отец" живет, страдает (но не действует - в ожидании, когда всю грязную работу за него сделают "хорошие парни" из мафиозного семейства Корлеоне) киноактер и певец Джанни Фонтэйн. Читатели, знакомые с реалиями американской жизни, немедленно узнали в этом персонаже великого Фрэнка Синатру. Но в романе есть еще один певец - Нино Валенти, обладатель выдающегося голоса, несравненно более талантливый, чем крестный сын крестного отца. Но он не получил такой мощной поддержки мафии, и потому карьера его достигла лишь среднего уровня. У Нино Валенти также есть в жизни реальный прототип - Джимми Розелли. О нем и пойдет речь.




Знаете ли вы Хобокен - в штате Нью-Джерси, на правом берегу Гудзона, смотрящий на своего грандиозного соседа - Манхэттен? Маленький заштатный городишко, настоящее захолустье, издавна кишевшее рабочим людом, портовыми грузчиками, моряками. Основное население составляли итальянские иммигранты - представители "синих воротничков" вперемежку с более отважными их соотечественниками, принадлежащими к сословию мафиози. Они диктовали вкусы, пристрастия, интересы и стиль жизни Хобокена. Потому, наверное, этот городок, который при всем желании, не назовешь "культурным центром", дал миру двух великолепных певцов - Фрэнка Синатру и Джимми Розелли. Они оба родились в Хобокене, здесь же ходили в школу, здесь же начали петь.



Джимми родился в 1925 году, ровно на 10 лет позже, чем Фрэнк Синатра. Их дома стояли на одной улице, с интервалом в сто номеров. У обоих отцы были бывшие боксеры. Но семья Фрэнка Синатры была состоятельной, принадлежавшей к среднему классу, а Джимми рос сиротой - мать его умерла при родах, отец после этого печального события исчез. Воспитанием мальчика занимались тетки и дедушка, работавший грузчиком в порту.

- У меня было одинокое детство, - рассказывал Джимми американскому журналисту Дейвиду Ивэйниеру. - С тех пор как я начал ползать, я должен был рассчитывать только на самого себя. Рядом со мной не было заботливой матери, и никто не говорил мне: "Будь осторожен! Здесь сверни налево, а здесь не свались с лестницы".

Уже в 12 лет Джимми стал зарабатывать себе на хлеб. Сначала вместе с таким же парнишкой он, вооруженный ящиком и сапожными щетками, ходил по улицам и чистил прохожим обувь. В Хобокене тогда было 300 "салунов", где выпивали, играли в карты и ухватывали лоскут мужского счастья моряки с прибывших пароходов, солдаты, грузчики. Долгие часы просиживали там за столами и "отоваривались" в "номерах" местные и заезжие мафиози. Джимми заходил в эти злачные заведения навести глянец на ботинки и туфли "патронов" и, для поддержания репутации своего "бизнеса", пел. То, что знал, что слышал от деда и теток, от соседей - итальянские песни, привезенные (в памяти или на граммофонных пластинках) на берег Гудзона с юга Италии, из Сицилии. Слушатели - грубые мужланы, утирали ладонями слезы, вспоминая прекрасную Италию, которая из Хобокена представлялась им еще прекраснее, чем была на самом деле. Маленький Розелли зарабатывал по 10, а то и по 20 долларов в вечер. Он не знал всех эти певческих "штучек" - беречь голос, не перетруждать связки. Не попеть в переходном возрасте, когда голос "ломается". Он пел, завораживая своим прелестным голосом, сам утопая в восторге и приводя в восторг своих слушателей, которых никак нельзя было назвать "невзыскательными", потому что были они итальянцами и у каждого из них в крови кипела и переливалась музыка.
Однажды, когда Джимми только начинал свои выступления в "салунах", его услышал Синатра, который уже становился легендой Хобокена, любимчиком крутых "хороших парней". Он выскочил из своего новенького автомобиля и сунул Джимми визитную карточку.

- Я хочу, чтобы ты пришел ко мне, - сказал Фрэнк.

На другой же день Джимми, намывшись до блеска, расчесав свои черные волосы и натянув чистую рубашку, отправился к Синатре. Тот сидел дома за роялем и наигрывал что-то одним пальцем.

- А ну-ка спой гамму. Мой Бог! - воскликнул Синатра, - что же это за мальчик? У тебя же дьявольский диапазон!

У Джимми Розелли в голосе были две полнозвучные октавы, но еще и невероятная сила голоса и удивительно красивый тембр, а главное, желание хоть чему-то научиться у знаменитого певца. Но Фрэнк Синатра больше ни разу не позвал к себе Джимми. И единственными "университетами" итальянского мальчишки стали водевили, на которые по воскресеньям водил его дед - отменный театрал. Будучи очень музыкальным и невероятно одаренным, Джимми как-то нутром воспринимал уроки, которые получал со сцены - учился у актеров водевиля легкости общения со зрителем, умению петь "от сердца к сердцу", общаться с каждым сидящим в зале.

В эти годы Розелли стал победителем среди певцов-любителей на радио-шоу, и это для него выглядело как начало карьеры. Так оно, собственно, и было. Но как же могла начаться карьера итальянского подростка из Хобокена без "помощи и поддержки" крупных и мелких представителей мафии, почитавших себя большими знатоками в шоу-бизнесе и державших этот бизнес под своим пристальным наблюдением? С самого начала на Розелли "положили глаз", а потом наложили и руку на его доходы мафиозники среднего калибра.

- Когда я начал петь профессионально, - говорил Розелли, - мафиози всегда занимали места в первых рядах. Они восседали вместе со своими матерями, сестрами, женами и подругами. Мне предлагали покровительство. Но я никогда не хотел ни от кого зависеть. И я был настолько смелым (или наивным), что отказался платить мафии "дань" со всего, что я заработал. Мне много раз угрожали расправой. Но я не обращал на эти угрозы внимания. Я был упрямым и никому ни при каких обстоятельствах не уступал. Чувствовал, как от этих людей по отношению ко мне исходит злоба, смешанная с восхищением. У меня не было никаких гарантий, никакой защиты, никакой уверенности, что в один день злоба и ненависть не возьмут верх. Но я всегда знал, что если с этими людьми допустить слабинку, пропадешь. Они подомнут тебя. Превратят тебя из человека в свою собственность. Потому я говорил им: "Вы хотите убить меня? Валяйте. Ведь вы можете убить меня только один раз".

Это безумно раздражало парней, убежденных, что нет ничего на свете более желанного для молодого певца, чем покровительство мафии.

- Его жизнь не раз висела на волоске, - рассказывал Дейвиду Ивэйниеру один из "славных" представителей итальянской мафии. - Но Джимми был счастливчик. Его спасали женщины - наши матери, жены, любовницы. Они жить не могли без Джимми и таскались за ним на все его выступления. Женщины просто не пережили бы, если бы кто-нибудь из нас убил Розелли.
(продолжение.....)