Глава 15-я |
Сипошка стоял на крылечке маленькой избушки, к которой они с котёнком пришли вслед за клубочком. Гном нерешительно постучал в дверь, теряясь в догадках, что их ждёт. Прислушался и снова хотел постучать, как из-за двери раздался голос:
– Ну чего стучать-то, заходите уже!
Клубочек шмыгнул под дверью внутрь дома; котёнок – за ним. Гном немного помешкал и, толкнув дверь, переступил порог. В полутёмной комнате он не увидел того, кому принадлежал голос, пригласивший их войти в дом. Однако тут же заметил на стене, освещённой солнечными лучами из окна, предмет… и не сумел сдержать возгласа:
– Балалайка!
– Ага! Узнал? – из угла на свет выдвинулся мужичок, которого Сипошка видел впервые в жизни. Наверное, у онемевшего гнома был странный вид, поэтому мужичок продолжил:
– Узнал струмент-то свой, говорю?
– Мой?!!... – захлопал глазами Сипошка. Мужичок посмотрел на гнома с сочувствием сверху вниз:
– Понятно… Тогда чайку попьём… – Он откуда-то из темноты, едва протянув руку, стал доставать чашки, блюдца, салфетки, сунул их в руки гному. – Давай, Сипошка, серверуй!
Сипошка очнулся и, пока расставлял всё это на столе, немного пришёл в себя. А котёнок вился у ног мужичка, мурлыкая себе песенку:
А затейник Молофей
Не любитель пить кофЕй…
– Эт точно! – крякнул мужичок и уже привычным способом извлёк из пространства кипящий самовар, поставил его на стол и заулыбался, лучисто прищурившись. – Садитесь гости дорогие!
Не успел Сипошка примоститься за столом, как чашки на блюдечках сами собой, будто ладьи по водной глади, подплыли к самовару; чайник с его венца грациозно спикировал вниз и разлил заварку по чашкам. Те по очереди стали подвигаться под носик самовара, дожидаясь, пока сам собой повернётся вентиль, из крана нальётся кипяток, и вентиль закроется; и потом полные почти до краёв, медленно вернулись на свои места. Это было удивительное, прямо сказать, волшебное зрелище (мужичок хитро ухмылялся, явно довольный произведённым впечатлением)! Но всё-таки Сипошку больше волновало другое.
– А откуда вы… про меня знаете? – беспокойно перевёл он взгляд на хозяина.
– Да как же мне тебя не знать, коли ты… мой брат!
– …
– Заметь, – старший брат! – и он значительно поднял указательный палец. – Ведь ты, брат, волшебником был и к тому же великаном.
Сипошка чуть со стула не упал. А мужичок как ни в чём не бывало продолжал:
– Очень способным волшебником был, и удачливым. Очень! Это, – он небрежно махнул рукой на чашки с самоваром, – для тебя было детской игрой. У тебя такая сила чудодейственная была! Ты такое мог!… – Мужичок осёкся. – Но… не всё я могу тебе рассказывать…
Сипошка ухватился за столешницу руками, чтобы – если что – не свалиться со стула.
– Да, так вот начал ты озоровать, свою силу на шалости всякие тратить, до членовредительства доходило… Забавляло, вишь ли, тебя, как путешественники в конной упряжи – в ураган, тобою посланный – по воздуху летают и за свои чемоданы хватаются… Эх, такую силу и на пустяки бессмысленные… Вот тебя и … разжаловали до гнома низшей ступени. А заодно характер поменяли, память почистили, чтобы ты – как с чистого листа, заново свою силу обретать начал. Да ты, видать, кой-чего помнишь, - он лукаво кивнул на балалайку.
Сипошка встрепенулся:
– Да, а как же?… если вы говорите, я великаном был… а балалайка вон какая небольшая…
– Да что ты мне "выкаешь"? Брат я твой - Молофей! А балалайка... Так она же волшебная! Кто к ней прикоснётся, под его рост она и прилаживается. Я вот когда решил о тебе память оставить, взялся за неё, а она – раз! – и уменьшилась, аккурат под мой рост. А ты прикоснёшься, так она ещё меньше станет.
Молофей вскочил с места, засеменил к стене, снял с неё балалайку и протянул Сипошке:
– Попробуй, дотронься…
Сипошка боязливо коснулся пальцами струн, и балалайка, мелодично-радостно вздохнув, прыгнула ему в руки, стремительно уменьшившись в размерах, в самый раз гному под рост.
* * *
Сипошка и Молофей сидели на крылечке избушки. Гном, задумавшись, мягко касался струн балалайки и прислушивался к её тихим откликам. Как будто пытался и в себе услышать отклики, воспоминания, подтверждающие правдивость истории – его другой жизни, когда он ещё не стал Сипошкой.
– Ну, хорошо, Молофей, я был твоим братом. А как же меня звали тогда?
– Ты и сейчас мне брат! …А как тебя тогда звали – этого я тебе сказать не могу. Не велено! Понимаешь, брат, имя – ключ к жизни, к судьбе. Одно имя – одна судьба; другое имя – иная… У тебя щас другая жизнь, и имя для неё есть, и прожить тебе её надо с этим именем… Вот взять к примеру вашего котёныша. Вы его имя узнали?
– Так он на разные откликается. – Сипошка отставил балалайку в сторону. Котёнок тут же улучил момент и вспрыгнул ему на колени, потоптался, устраиваясь поудобнее и лег, свернувшись клубочком.
– Это потому что своего настоящего имени он не знает. – И понизив голос, добавил, – …он ведь – не простой котёнок… Царских кровей… Но по малолетству и сиротству не догадывается об этом. Однако, как только своё настоящее имя постигнет, то и силу свою обретёт – он ведь многое может. И повезёт тому, кого он за родителей признает, особливо, кого папой или мамой назовёт. Тогда любое желание может выполнить. Любое!
|
Глава 14-я |
Сипошка шёл по лесной тропинке, поспешая за котёнком. А тот – хвост трубой – резво скакал, с пригорка на пригорок то с одной стороны тропинки, то с другой. Сипошка боялся упустить его из виду; и только радовался, что по весенней поре трава в лесу ещё не поднялась, а то бы затерялся в ней котёнок… И только так подумал, глядь – а котёнка и след простыл. Гном беспокойно заметался, глядя по сторонам, и не придумал ничего лучшего, чем припуститься по тропинке вперед – авось догонит беглеца…
Совершенно неожиданно деревья расступились, и Сипошка выскочил на небольшую полянку… Он чуть не споткнулся от зрелища, которое открылось его взору…
Посреди поляны на высоком пне сидел котёнок и, покачиваясь из стороны в сторону, мелодично подмяукивал… Сипошка сначала даже не понял чему… или кому? Здесь явно кто-то был… Так и есть: вокруг пня накручивало круги полупрозрачное создание, которое – как теперь разобрал Сипошка – ещё и… то ли шелестело, то ли бубнило что-то ритмичное:
"А затейник Молофей –
Не охотник пить кофЕй;
Любит он гонять чаи –
И не важно, чашки чьи!
Был бы пар и аромат
И к коврижке масла шмат,
Чтоб пел песни кот-баюн,
Задевая нити струн…"
– Ой! – опешил гном. – Что это?..
Полупрозрачное существо замедлило свой бег, одновременно уплотняясь и обретая очертания Дядюшки Каца. Он сердито запахнул на себе халат и хотел было уже затопать полупризрачными ногами:
– Что за безобразие?! Почему мешают творческому процессу?!!
Гном-таки от неожиданности происходящего (право слово, слишком быстро происходящего) почувствовал слабость в коленках и сел на землю, даже слова застряли у него в горле – он поперхнулся и закашлялся. От этих звуков Призрак вздрогнул и, кажется, стал приходить в себя. Он сфокусировал взгляд на Сипошке, как будто не понимая, как тот очутился на поляне. Не известно, сколько они смотрели бы друг на друга в молчаливом недоумении, если бы котёнок не мяукнул
– А чё вы тут делаете? – робко поинтересовался гном, не переставая хлопать глазами.
– Мы? – обрёл дар речи Призрак. – Стихи сочиняем… А ты чё тут делаешь?
– Я? – Сипошка стал растерянно соображать…
– А мы, Дядюшка, – промурлыкал котёнок, – путешествуем, вместе. – И стал умываться.
– Ага… ну да… – Призрак будто никак не мог собраться с мыслями. Он опять посмотрел на Сипошку и вдруг закричал:
– Тебя-то мне и надо! Мне тут велели тебе передать… – он стал рыться в карманах халата. – Куда же это я?... Да где же?...
Сипошка, не переставая удивляться и не находя объяснения всему происходящему, поднялся на ноги:
– Велели?... Мне?... Кто?...
– Вот!!! – Призрак, наконец-то извлёк из недр халата нечто и протянул Сипошке. На его раскрытой ладони гном увидел мягкий, слегка пульсирующий комочек, излучающий к тому же малозаметный золотистый свет.
– Что это?
– Клубочек, не видишь, что ли? – спокойно промурлыкал котёнок гному. – Пошли? – Он спрыгнул с пня. И клубочек, тоже спрыгнув с ладони Призрака, подкатился к лапкам котёнка.
– Ну, веди, показывай дорогу, – пропел котёнок клубочку; и тот, повертевшись на месте, весело покатился в лес… Котёнок – хвост трубой – отправился за ним. У края поляны он оглянулся на Сипошку:
– Не отставай, папа, – и скрылся за деревьями.
Сипошка сорвался с места и, ничего не понимая, помчался вслед.
– А как же стихи?… – спохватился Призрак Дядюшки Каца.
Потом посмотрел на свою раскрытую ладонь, будто на ней всё ещё лежал тёплый клубочек...
– А, ну да… – он отряхнул ладошки, похлопал себя по карманам, чему-то с облегчением улыбнулся и… исчез – на миг раньше, чем успел пробормотать:
– Теперь и домой можно… Заждались там… Апчхи!
|
совсем не глава :) |
|
Глава 13-я, |
|
Глава 12-я |
– Да, надо что-то делать… – повторил Домовой, отставляя пустую чашку. – Один выход – просить Приззи поработать почтальоном. Он – единственный из нас, оставшихся, способный к быстрому перемещению. Капризный только очень, придётся упрашивать. – И Домовой недовольно крякнул, представив эту сцену.
Мыша Агриппина напряжённо перетирала вымытые чашки, изредка бросая на Домового нетерпеливые взгляды.
– Ну, ничего не поделаешь, – вздохнул Домовой. – Известия о мальцах важнее. Как бы они там не пропали, в этом путешествии.
– Ну и правильно, Вашество, – облегчённо засуетилась Агриппина вокруг Домового, нехотя вставшего из-за стола; она отряхивала с его одежды крошки, одергивала полы, легонько подталкивая к лестнице, ведущей на чердак. Домовой, тяжело топая по ступенькам, стал подниматься наверх.
– Вот, что Дядюшка… Уважаемый… – с отдышкой произнёс он, поднявшись на последнюю ступеньку.
Странная тишина на чердаке была ему ответом. Домовой не поверил своим глазам – Призрак Дядюшки Каца пропал…
– Апчхи!!! – на высоком пне посреди небольшой лесной поляны примостился Призрак Дядюшки Каца. Кутаясь в одежды, отдалённо напоминающие халат, он ворчал себе под нос.
– Путешественники… Что им дома не сидится… Старого человека, кхе! То есть Призрака почтенного заставляют по сырому лесу мотаться… Безобразие! Никакого уважения к сединам! Кхе-кхе! Апчхи!
Он то рассеивался, мерцая облачком на пне, то снова уплотнялся, чихая и кашляя. Но вот он насторожился, что-то в звуках леса показалось ему посторонним. Явно различались чьи-то шаги, приближающиеся к поляне. Призрак Дядюшки Каца на всякий случай развоплотился, присутствуя здесь едва мерцающим намёком.
На поляну вышел … не то большой гриб, не то маленький мужичок. Он огляделся и, прищурившись на пень, усмехнулся:
– Сидишь?
– Апчхи! – неожиданно для себя воплотился Призрак.
– Будь здоров!
– Спа-па-си… – замер с открытым ртом ещё более уплотнившийся Дядюшка, но не позволил себе потерять голову, которая покачнулась и была готова свалиться с плеч. Он ухватился за неё обеими руками. Затем приосанился и с достоинством произнёс:
– Спасибо! С кем имею честь?...
Мужичок-гриб опять усмехнулся, прищурившись:
– Хозяин здешних окрестностей. Присматриваю здесь за порядком. Как Домовой в том старом доме, где ты живёшь на чердаке.
– Откуда…– задохнулся Призрак от неожиданности, становясь всё более призрачным и готовый вот-вот исчезнуть.
– Откуда знаю? Хе-хе-хе… Я много чего знаю, – усмехнулся мужичок. – Вот знаю, зачем ты тут сидишь, не спросив соизволенья здесь находиться. – И опять хитро посмотрел на Призрака Дядюшки Каца, явно довольный впечатлением, которое на него произвёл.
– Простите… Я не знал… И не хотел выражать непочтения… Просто не знал… Но я здесь по очень важному делу!
– Да знаю я… Сипошку ждёшь?
Дядюшка чуть с пня не свалился:
– Откуда вы…
Но мужичок его перебил:
– Скажи ему, пусть со своим пушистиком зайдёт к Молофею. На вот …– и мужичок сунул в руки Призраку клубочек, – он доведёт.
– Молофей? … Тот самый? – растерянно переспрашивал Призрак Дядюшки Каца, ошарашено глядя на клубочек. Но мужичка уже и след простыл.
|
глава 11, в которой отыскивается котенок, а так же Призрак дядюшки Каца... |
|
глава 10-я. |
|
Глава 9-я |
…
- Что делать-что делать? – скороговоркой проворчал Домовой. – Вот случай, когда твоя аккуратность, Агриппина, не кстати!
Призрак Дядюшки Каца хихикнул в балахон-халат. Мыша обиженно подняла нос.
Сипошка, чтоб хоть как-то разрядить атмосферу, робко подал голос, обращаясь к котёнку:
- А может, ты всё-таки вспомнишь, как тебя зовут?
- Да! – воодушевлённо подхватила Агриппина. – Может, пока ты там сидел, в скорлупе-то, - и прочитал?
- В темноте-то? – скептически произнёс Домовой.
- Так коты в темноте хорошо видят! – не сдавалась Агриппина.
- А он читать-то умеет? – добавил масла в огонь Сигизмунд.
- А почему бы и нет?! Мы вот думали, что он и говорить не умеет. А он вон как речёт! С самого рождения! – и с надеждой посмотрела на котёнка, - Может, вспомнишь?
- Я попробую… - шмыгнул носом котёнок и сосредоточился, глядя на столешницу прямо перед собой.
Все устремили взоры на него, в напряженной тишине… Котёнок оторвался от созерцания столешницы и с ясным взором медленно сказал:
- Мо-ло-…
- Ой! – подскочила Агриппина. – Молоко-то я и забыла дать. Она быстро шастнула к холодильнику. И так же быстро вернулась к столу, поставив перед котёнком блюдечко с молоком.
Он стал неторопливо есть, деловито облизываясь. Все поняли, что это надолго. И тоже принялись озадаченно за еду. В молчании проходила утренняя трапеза, прерываемая сдержанными вздохами Агриппины.
- А может, мы сами ему дадим имя, какое ему понравится, так и будем называть, а? – предпринял повторную попытку Сигизмунд.
- Так уже пробовали!! – изрёк Призрак.
- Так мы между собой пробовали, без него, - и садовник взглядом указал на котенка, который облизывал пустое блюдце. – А так, он послушает и выскажет своё мнение… А?
Все опять уставились на котёнка. Он, наконец, оторвался от дочиста облизанного блюдца, поднял ясные глаза и внятно-медленно произнёс:
- Мо-ло-…
Агриппина вздохнула и долила ему молока в блюдце. Котёнок сосредоточенно посмотрел на молоко, потом на Агриппину. И начал снова есть.
- Ну, хорошо, - взял на себя организацию процесса Домовой. – Называем имя и смотрим на реакцию детёныша, то есть котёныша.
- Терентий! – первым выкрикнул Сигизмунд. Все повернули головы на котёнка. Тот продолжал есть, даже ухом не повёл.
Призрак Дядюшки Каца откашлялся и нараспев произнес:
- Пегас! – котенок мотнул головой, деловито облизнулся и снова принялся за еду.
- Дайте, я теперь! – занервничала Агриппина. И подбежав поближе к котёнку, торжественно, с умильной улыбкой произнесла, - Волшебный Кот из Золотого Яйца!
- Ага, Волкотя, - робко добавил Сипошка.
Котя прервал еду, продолжая смотреть в миску с молоком. Все напряглись в ожидании. Но малыш вздохнул, облизнулся и снова принялся за молоко. Агриппина сокрушённо всплеснула лапками и отошла к плите:
- Кто хочет кофей?
Все задвигались, загремели чашками и блюдцами, подвигая их к центру стола, чтобы Агриппине было удобнее разливать этот ароматный напиток.
Котёнок прекратил есть, посмотрел на всех ясными глазами и изрёк:
- Фей!
- Кто фей? – подскочил Сипошка. Остальные тоже переглянулись. После паузы всеобщего непонимания Домовой откашлялся и продолжил:
- А если так назвать: Арчибальд Пофнутьевич? – котёнок фыркнул и снова начал есть.
Чтобы сгладить неловкость, Агриппина первую чашку с кофе подала Домовому, потом стала потчевать остальных, приговаривая:
- А вот ещё сахарку! Бубличками угощайтесь. А добавить в кофе молочка?
Котёнок выпрямился в струнку, посмотрел перед собой ясными глазами и произнёс по слогам:
- Мо-ло-фей…
|
Глава, в которой ничего толком не прояснилось.))) |
|
Глава седьмая (длинная) |
|
как ребенка-то звать будем? |
|
Глава 6-я |
|
глава 5-я. |
|
глава 4-я |
|
глава 3-я. |
|
глава 2-я. |
|
Начало. Глава 1-я. |
|
начнем! |
|
Страницы: [1] Календарь |